В январе стало известно, что общественники и бизнесмены из новосибирского Академгородка решили создать на его территории альтернативную систему здравоохранения. Директор некоммерческого партнёрства «Открытая медицина» Алексей Волнухин объяснил корреспонденту Сиб.фм, каким образом за умеренную годовую плату партнёрство организует для своих членов доступ к безотказной медицинской помощи шаговой доступности.
Что такое фонд «Открытая медицина» и для чего он нужен?
В России сложилась странная ситуация: последние десять лет медициной здесь недовольны примерно 70% больных и — вряд ли совру, если скажу, — примерно 90% врачей. Существующая система держится только на безысходности — одним просто некуда деваться, а вторые не хотят менять профессию. Говорить в такой ситуации нужно уже не о частностях — не о плохом министре здравоохранения, недостатке денег и так далее. Система разваливается до основания, и говорить нужно о том, что из-под неё выдернули некие базовые положения, некие аксиомы. Как если бы выпустили закон, что параллельные прямые в евклидовой геометрии где-то вдалеке всё-таки пересекаются.
В медицине такая аксиома только одна — жизнь и здоровье человека обладают абсолютной ценностью. И на этой аксиоме, на этой кастовости врачей, которая прописана в клятве Гиппократа, медицина и держалась.
Как только понятие «медицинская помощь» сменилось на понятие «медицинская услуга», а у услуги появилась цена, эта аксиома прекратила существование. Жизнь человека начала обладать стоимостью, которую можно измерить в рублях. А его здоровье попало в прямую зависимость от его текущей платёжеспособности. Врач теперь тоже оценивается количественно: сколько проработал, столько и заработал. Соответственно, российские врачи условно поделились на две категории — тех, кто занимается медициной и на ком эта медицина ещё держится, и на тех, кто занимается гипердиагностикой, гиперназначениями, выписыванием БАДов и прочими способами сравнительно честного отъёма денег.
В клятве, которую давали советские врачи, они обещали «неустанно бороться за предотвращение ядерной войны»
Из всего произошедшего можно сделать, на мой взгляд, один простой вывод. Медицинская помощь не должна иметь стоимости. И, соответственно, жизнь человека не должна зависеть от его платёжеспособности.
Немедленно появляется следующий вопрос: у государства хронически не хватает денег или желания тратить их на медицину. Но, как известно, существует коллективная ответственность — когда люди договариваются платить друг за друга. И здесь появляется некоммерческое партнёрство «Открытая медицина». То есть однажды группа людей, живущих в новосибирском Академгородке, собралась и признала, что у государства нет ни денег, ни желания заниматься их здоровьем так, как им бы этого хотелось. Они прикинули, сколько денег на это нужно, сбросились, наняли управленцев. А управленцы решили, каких врачей лучше нанять на работу самим, а какие виды помощи оказывать в других лечебных учреждениях.
Так и возникли основные положения, как именно это партнёрство должно выглядеть и куда развиваться. Во-первых, принцип коллективной ответственности. Во-вторых, необходимый и достаточный размер членского взноса. В-третьих, оказание наиболее востребованной медицинской помощи в кабинетах «у дома» в спальных районах Академгородка. И, в-четвёртых, договорные отношения с теми клиниками, куда человека можно без опаски отправить лечиться.
Кого вы зовёте в партнёрство? Организации или каждого жителя Академгородка по отдельности?
Конечно, если организации придут, будет хорошо, но изначально идея создавалась для физических лиц. В 2002 году мы уже создали в Академгородке компанию «Доверенный врач», до середины минувшего года я работал в ней исполнительным директором. Она занималась и занимается практически тем же самым, через страхование, а потом и по прямым договорам. И вот эта компания работает с юридическими лицами — институтами СО РАН и несколькими IT-компаниями.
1 000 рублей — начальный взнос при вступлении в НП «Открытая медицина»
Кстати, за статистику, которую мы получили за первые пять лет работы этой компании, мне, скажем прямо, не стыдно. Заболеваемость основными недугами, которые являются причиной смертей, значительно снизилась. Казалось бы, не было сделано ничего выдающегося — просто дали возможность спокойно попасть к врачу, позвонив с одного мобильного телефона на другой. А врачи работали таким образом, чтобы не ждать, когда человек обратится, сами следили за тем, чтобы устранить факторы риска. Просто дёргали и заставляли так или иначе лечиться. Человеку нужно говорить, заставлять, иногда даже пугать его.
Расчётные цифры, сколько вы планируете привлечь членов в партнёрство, уже есть?
От 500 человек на один наш кабинет шаговой доступности.
Сейчас таких кабинетов два, а всего планируется пять.
Первые средства на эти два кабинета мы привлекли от частных инвесторов-спонсоров, за что им отдельное спасибо.
Что будет в кабинетах шаговой доступности?
В первую очередь, врач-терапевт, который постоянно наблюдает людей. Это вообще ключевая фигура в партнёрстве, и мы к нему ещё вернемся. Будет медсестра, невропатолог, эндокринолог, возможность сделать наиболее востребованные лабораторные исследования, ЭКГ и УЗИ. По моим расчётам и исходя из девятилетнего опыта,
7200 рублей — годовой взнос в НП «Открытая медицина»
Педиатра не будет?
С учётом того, что этот вопрос задают едва ли не ежедневно, позже, вероятно, будет. Но пока всю схему не отработаем, мы даже думать про детей не будем.
Географически партнёрство будет ограничено Академгородком?
Да, так сложилось, что и сама идея, и партнёры проекта — все из Академгородка. Здесь приятно работать.
Одним словом, человек подписывает с вами договор, исходя из которого он платит вам, как указано у вас на сайте, 7 200 рублей в год, а вы взамен обеспечиваете его безлимитной медицинской помощью?
Совершенно верно. Конечно, есть исключения — такие как стоматология, расценки на которую не помещаются ни в какой бюджет, косметология и тому подобные вещи.
А в остальном цель проста — заплатив членский взнос, за медицину человек денег платить не должен. И всё.
Следующий этап, раз уж мы заговорили о финансах, — привлечь деньги из фонда обязательного медицинского страхования. Если получится, то у нас либо уменьшится членский взнос, либо резко увеличатся возможности собственной медицинской базы. Сейчас предварительные переговоры прошли — и в мэрии, и с губернатором, когда он в декабре заезжал в Академгородок — и вроде бы никаких противопоказаний к сотрудничеству с фондом не выявлено.
А если к вам потянутся люди, которые знают, что скоро им предстоят некие дорогостоящие медицинские манипуляции или обследования? Они вас не разорят?
Не разорят. Я же не говорил, что за все дорогостоящие процедуры придётся платить из членских взносов. Ведь партнёрство не заменяет, а дополняет государственную систему здравоохранения. Глупо не пользоваться тем, во что успели за последние годы вложить немало денег. И по своему опыту могу сказать, что самое дорогое, за что последнее время приходилось платить, — это травмы, точнее, те металлоконструкции, которые применяют при оперативном лечении переломов.
Кроме того, опасения, что люди будут приходить с дорогостоящими направлениями в кармане, преувеличены. Таких немного. При этом, по моему опыту, обычно бывает достаточно двух недель, чтобы устроить человека на качественное лечение по государственному финансированию.
Наконец, по данным ВОЗ, в 23 странах с низким и средним доходом на душу населения до 80% смертности вызвано болезнями, которые можно было предотвратить или излечить на ранней стадии развития, без использования высоких технологий.
И даже установка, что за пожилых людей надо платить больше, чем за молодых — это тоже полная ерунда.
Я десять лет знаком с ситуацией в одной из крупнейших IT-компаний в Академгородке, средний возраст сотрудников там
В Новосибирской области зарегистрировано 278,5 тысяч человек с артериальной гипертонией
А как вы будете контролировать врачей в клиниках, работающих по договорам? Чтобы не было всего того, о чём вы говорили в начале — лишних назначений, биодобавок от знакомых дистрибьюторов и тому подобного?
Когда я говорил о том, что ключевое звено в партнёрстве — это врач-терапевт, я именно это и имел в виду. У врача здесь нет количественных показателей оценки его работы. Он либо работает и получает зарплату, либо не работает и не получает. И всё. От чего это зависит? Во-первых, от мнения профессионального сообщества — экспертов. Во-вторых, от мнения людей, которые к нему приходят. По сути этот врач должен выполнять почти родительские функции. Если направил вас в стационар — то должен держать связь с лечащим врачом.
А если в больнице вас отправили в аптеку этажом ниже, вы должны позвонить своему врачу и эту ситуацию с ним обсудить. А тот должен позвонить в клинику и попросить выставить партнёрству счёт, если уж пациенту так сильно нужен этот препарат.
Или просто предложить пациенту никуда не ходить, потому что этот препарат ему не нужен.
На 23,8% подорожал в 2011 году первичный приём врача-специалиста в Новосибирской области
И надо сказать, что как только стационар начинает чувствовать некий контроль, ситуация моментально нормализуется. Хотя мы стараемся и будем стараться сотрудничать с клиниками, где такого в принципе не делают.
С кем будете сотрудничать?
Договоры ещё не подписаны, но это, очевидно, во-первых, будут клиники Сибирского отделения РАМН, во-вторых, НИИПК, НИИТО и Микрохирургия глаза, в-третьих, Сибирский окружной медицинский центр.
Кстати, меня часто спрашивают, чем такое партнёрство отличается от добровольного медицинского страхования. Да, сам принцип коллективной ответственности тот же — здоровый платит за больного, потом они меняются местами. Но ДМС в его классическом виде противоречит главной медицинской парадигме — профилактике. Формулировки в страховом договоре, как правило, стандартные: что-то вроде «возникновение острого или обострение хронического заболевания». И наконец, именно страховая компания, а не врач, будет определять, что человеку можно назначить, а что нельзя. Вот я — врач, передо мной пациент, а решает, что ему можно, а что нельзя, кто-то там в Москве.
У нас единственным человеком, который определяет назначения, является врач. Его могут контролировать привлечённые эксперты, они могут исправлять перекосы, но не более того.
Первые врачебные кабинеты «Открытая медицина» запустит на пр. Коптюга, 13 и в микрорайоне «Щ» на ул. Полевой, 7/1
Есть ещё один момент. Представьте — человеку не нравится его врач, кажется, что его как-то не так лечат. Он начинает это обсуждать с соседями, искать другого врача, читать интернет-форумы. У нас в такой ситуации можно обратиться в экспертный совет, который мы сейчас формируем. И если совет говорит, что есть ошибки, ситуацию меняют, а врачу идёт минус в зачёт. Если пациент и с мнением экспертов не согласен, он может обратиться к любому другому эксперту, который даст заключение о правильности или неправильности тактики лечения. И мы будем решать вопрос.
Но есть и обратная сторона — выполнение назначений пациентами. Чем в этой связи удобна форма некоммерческого партнёрства? Допустим, что мы впятером скинулись и основали фонд, чтобы сообща оплачивать наши медицинские затраты. Только вы лечитесь, а я вместо назначенных лекарств каждый вечер пиво пью. В итоге заболевание, закономерно у меня развившееся, потребует всех наших денег. В партнёрстве этого не будет. Если человек хронически не выполняет предписания, и это доказано, то зачем он здесь нужен?
То есть в договоре будет прописано, что из партнёрства можно исключить за невыполнение предписаний?
Однозначно. Будет прописан принцип обязательности выполнения врачебных назначений. Ты имеешь право на сто раз перепроверить эти назначения у наших экспертов или любых других. Но пока — будь добр — их выполняй.
Электронная амбулаторная карта имеет специальный «интерфейс пациента», и вся информация пациенту доступна через интернет.
В основателях проекта значится заметная часть истеблишмента Академгородка. У вас и профессор Михаил Лаврентьев, и директор «Сибакадемсофта» Ирина Травина, и директор фонда «Академгородок» Наталья Пинус, и так далее. Как они здесь оказались?
Да, они были инициаторами. Просто все мы — старые знакомые, друзья и так далее. А мне было важно, чтобы некоторое количество умных людей на это дело посмотрели и сказали, предлагаю я что-то стоящее или глупость. Выяснилось, что не совсем глупость, и так это всё началось.
Каждый российский врач с 1999 года клянется «никогда и никому не отказывать во врачебной помощи»
Когда запускаетесь?
Сейчас документы ушли в лицензионный комитет, там их обычно рассматривают месяц, но я надеюсь, что процесс пойдёт быстрее. Так что почти наверняка мы откроемся в феврале. Я рассчитываю, что первые
Пропорция «500 пациентов на одного врача» позволяет тратить достаточно времени на каждого пациента?
500 человек — это цель на первые полгода. Вообще опыт показывает, что пропорция должна быть «1000 на одного». Это пороговая величина, позволяющая врачу держать в голове ситуацию с больными, и эта нагрузка адекватна
Я, по большому счёту, именно этого и хочу добиться — чтобы люди влияли на происходящее, на график развития, на финансирование, на что угодно. В конце концов, это всё делается ради людей.
Человек, который запишется в партнёрство, захочет верить, что на его лечении или диагностике не будут экономить, когда это понадобится.
Этот вопрос возникает, только если с человеком не говорить и не объяснять, что и почему ему назначают или не назначают. И почему, если в автобусе посоветовали сделать МРТ всего организма, это ещё не означает руководящего указания для врача. Всё определяется очень простой вещью — доверием к врачу.
Подпишитесь на нас в Telegram
