Принципиальный протест, детские травмы или осознанное решение? Журналист Сиб.фм поговорил с жителями сибирских городов, чтобы разобраться, почему они не хотят становиться родителями.

«Беременность — не первостепенная цель для женщины»

25-летняя Татьяна из Новосибирска лаконична: её позиция чайлдфри точно останется неизменной. «Просто поняла, что материнство не про меня. Мне хочется построить карьеру и позволить себе собственный дом, дети будут мешать», — объясняет она.
Девушка рассказывает, что сама она из многодетной семьи: у неё сестра и четыре брата, трое из которых с пелёнок выращены ею.

«Я прекрасно представляю, какой это труд и для себя такого не хочу, хоть и уважаю свою маму».

Татьяна подчёркивает, что проблемы в стране тоже играют значительную роль в таком решении: постоянный рост цен и низкие зарплаты формируют условия, в которых невозможно содержать ребёнка. По мнению девушки, позиции чайлдфри придерживаются те, кто трезво оценивает свои психологические и материальные ресурсы. «Ребёнку, помимо любви, нужны вещи в школу, оплата кружков и образования, и не только до 18 лет». Среди чайлдфри много и тех, кто хочет посвятить жизнь себе и чьи цели — карьера и путешествия.

«С семьёй мы не особо общаемся на эту тему: мама думает, что это возрастное и мне ещё захочется, а младший брат разделяет мою позицию. Мнение общества же меня не волнует», — говорит девушка.

Среди знакомых Татьяны нет тех, кто ушёл от позиции чайлдфри и стал «семейным человеком», но без знакомых с детьми не обошлось. «Я отношусь к их детям вполне спокойно и всегда принимаю приглашение в гости на чашечку чая», — рассказывает она.

«Чайлдфри это не про ненависть ко всем детям»,

— подчёркивает девушка. У неё есть и племянники, которым она с удовольствием уделяет время.

К вазэктомии и перевязке маточных труб (способы необратимой контрацепции — Прим. ред.) девушка относится положительно, если это добровольное взвешенное решение.
Эти меры можно рассматривать как один из способов избежать принуждения к беременности, которая уже давно не первостепенная цель для женщины. По мнению Татьяны, помочь может и упрощение доступа к прерыванию беременности. «А чтобы не было случайных беременностей — нужен секспросвет. Это поможет найти компромисс между закоренелыми устоями и современным миром», — уверена девушка.

«В глубине души ждут внуков»

24-летняя Вика из Красноярска не заявляет, что её позиция чайлдфри окончательна: «Будет видно. Я не уверена, что будет завтра, но всё же склоняюсь, что навсегда».
Девушка никогда не хотела детей и не понимала, зачем так стремиться обзавестись потомством — а позже узнала, что это и называется чайлдфри.

Семья Вики реагирует нейтрально. «Но в глубине души верят и ждут внуков», — делится она. Окружение девушки тоже спокойно относится к её взглядам.

«Моих ровесников удивишь скорее желанием заводить детей»,

— отмечает она.

По мнению Вики, аналогичной с ней позиции придерживаются те, кто хочет строить карьеру и живёт в гармонии с собой; люди, умеющие прислушиваться к собственным желаниям, а не навязанным обществом стереотипам.

С друзьями, у которых уже есть дети, Вика уживается прекрасно. «Не вижу никаких проблем в этом», — утверждает девушка. Она работает в детском саду и искренне отдаёт детям свою заботу, с удовольствием проводит время с ними.

При этом среди её знакомых нет тех, кто завёл детей, изначально придерживаясь чайлдфри-идей.

Говоря о необратимой контрацепции, Вика честно отвечает, что сама не смогла бы решиться: «Вдруг захочется иметь детей». Но для тех, кто уверен в своём решении, эти операции должны быть более доступны, чем сейчас, считает девушка.

Ей не приходилось сталкиваться с принуждением к беременности, но чтобы минимизировать вероятность подобных событий, необходимо отращивать и отстаивать личные границы. «Люди таких принуждающих взглядов вряд ли когда-то пропадут», — с сожалением отмечает Вика.

«Мерзкое чувство»

К своим 27 годам Евгений успел поработать в Санкт-Петербурге и вернуться в Новосибирск. 10 лет назад он был не против завести детей, но сейчас его взгляды чайлдфри максимально устойчивы.

По словам Евгения, ребёнок требует хороших условий для развития, которые не так просто обеспечить: это колоссальные затраты физических и моральных ресурсов, необходимость жертвовать достаточно ощутимой частью своей жизни.

Отдельным и важным пунктом мужчина выносит заботу о здоровье партнёра. По его мнению, в России мало задумываются о влиянии беременности и родов на здоровье женщины. Заметный процент смертности при родах и медицинские противопоказания тоже не способствуют желанию заводить детей.

«Я лучше буду с живым партнёром, но без детей, чем потенциальным вдовцом»,

— уверенно говорит он.

У Евгения есть опыт заботы о детях — у него очень большая разница в возрасте с младшим братом, которого он вырастил с самых пелёнок. «Я уже это проходил, больше не хочу», — поясняет мужчина.

Подход Евгения полностью поддерживает не только партнёр, но и вся семья. «С первых отношений меня стабильно попинывали в духе «Нам ещё один мелкий не нужен, мы не вывезем», а сейчас эта тема даже не поднимается», — делится он.

Остальные люди обычно относятся ровно: Евгений не распространяется о своей точке зрения, пока не спрашивают напрямую. «Конечно, были те, кто прямо тыкал: «Детишек надо!», но они либо затыкались после объяснения, почему я детей не хочу, либо шли в лес. Хотя пару раз послать на три буквы было просто нельзя, а человек не понимал и упирался: «Ну не сейчас, так позже заведёте» — там всегда срабатывало: «Нам нельзя детей по состоянию здоровья»», — рассказывает он.

По мнению Евгения, взглядов чайлдфри придерживаются те, кто действительно понимают уровень ответственности и затрат ресурсов на ребёнка. Как правило, у таких людей большой упор на саморазвитие во множестве областей.

В окружении Евгения нет тех, кто сменил вектор чайлдфри и завёл ребёнка. «Скорее наоборот, переходят к состоянию «Мы детей не хотим, по крайней мере, сейчас»», — отмечает он.

К знакомым с детьми мужчина относится спокойно: «Это их выбор, главное, чтобы этой позицией давить не начинали». В таких темах вообще важно сразу проставить границы, считает он.

К вазэктомии и перевязке маточных труб Евгений относится вполне однозначно. Такие операции он считает хорошим вариантом контрацепции, если они делаются в профессиональных клиниках, а решение обдуманно.

«Я переживаю за здоровье партнёра и предпочту стерилизоваться, чем ловить приступы паники, а не подвела ли контрацепция»,

— отмечает он.

Евгений не сталкивался с репродуктивным насилием в его сторону, но встречался с обманом по типу «Я бесплодна» в качестве манипуляции для незащищённого полового контакта. «Мерзкое чувство, честно говоря», — делится он.

По мнению мужчины, чтобы избегать подобных ситуаций, необходимо повышать уровень сексуальной и семейной грамотности.

«Детей нет, и я об этом не жалею»

Асе 31 год, и недавно она переехала из Новосибирска в Москву.

До 20 лет девушка жила с убеждением: если она забеременеет, то не сделает аборт. Ася была уверена: это может негативно повлиять на возможность забеременеть повторно.

«Сейчас мне 31. Детей и абортов нет и не было, и я об этом не жалею»,

— говорит девушка.

Она допускает, что в 35-40 лет может передумать, но не слишком в это верит.

Присоединение к позиции чайлдфри произошло само собой. Ася всегда понимала, что ребёнок — огромная ответственность: «Я не уверена в том, что моих сил и ресурсов хватит, чтобы воспитать достойного человека», — уточняет девушка. Сыграло роль и то, что она знает истории о материнстве и отцовстве «без прикрас, со всеми плюсами и минусами»; это только подкрепило уверенность девушки в своей позиции.

«Родители надеются, что я однажды передумаю. Они, конечно, периодически спрашивали меня о внуках, но не слишком давили. Понимают: если всё-таки я приму решение стать мамой, оно будет максимально взвешенным», — делится Ася.

Примерно до 30 лет она вступала в дискуссии на этот счёт: некоторые коллеги были убеждены в том, что девушка изменит свои суждения. «Но чем больше меня убеждают в том, что изначально мне не слишком близко, тем больше я укрепляюсь в своей позиции», — поясняет Ася. Она уважает чужие мнения о том, заводить ли детей — каждый вправе решать сам; но девушке важно, чтобы в ответ уважали и её мнение тоже.

Среди самых близких друзей Аси пока нет пар с детьми: кто-то пока не готов, но в будущем о детях думает, а кто-то их не хочет в принципе, объясняет она.
При этом просто знакомые, которые завели детей, у девушки есть. Ася спокойно общается и с ними, и с их детьми:

«У меня нет предубеждения на этот счёт: я могу поддержать тему разговора как об их детях, так и о чём-то ещё»,

— отмечает она.

К многодетным семьям Ася относится с эмпатией и искренне желает им много сил на то, чтобы вырастить своих детей. «Многодетные семьи бывают из разных прослоек общества, с разным уровнем дохода — но все они заслуживают достаточного участия государства, ведь именно оно ведёт демографическую политику, поощряя людей заводить многодетные семьи».

Девушка отмечает: хотелось бы, чтобы желание иметь много детей исходило из самих людей, а не из-за воздействия со стороны общества.

Ася уверена: если люди решаются перевязать маточные трубы или сделать вазэктомию, они взвешенно подходят к такому решению и знакомы со всеми рисками.

«Если на такие операции нет серьёзных противопоказаний — не вижу в них ничего страшного».

С репродуктивным принуждением девушка сталкивалась только косвенно, в разговорах с коллегами или знакомыми. Она рассказала, как однажды на собеседовании эйчары удивились, что у 28-летней Аси нет детей, и они решили, что она обязательно их заведёт. «Я не устроилась на ту работу и ни капли об этом не жалею. Мне важно, чтобы меня оценивали по профессиональным качествам, а не по наличию/отсутствию детей и желания их заводить», — уверенно резюмирует Ася.