22.11.2021 21:28
Бывший стажёр милиции Бай – «смотрящий» за Новосибирском? Как на самом деле устроена воровская иерархия в регионе
Фото primecrime.ru; предоставлено Миланой Солтахановой
В Новосибирске по редкой статье судят бывшего чеченского стажёра милиции – почему его близкие считают, что Баю «прилетело» за фотографию и родственные связи с настоящим вором.
В Новосибирске продолжается суд над 37-летним Баем-Али Солтахановым по кличке Бай, которому вменяют редкую статью, появившуюся в Уголовном кодексе РФ только в 2019 году – «Занятие высшего положения в преступной иерархии». Следователи называют Бая положенцем Новосибирска – по своей сути эта «должность» в криминальном мире равноценна статусу вора в законе, но без торжественной коронации. Однако авторитеты утверждают, что всё это время за Новосибирском «смотрел» совершенно другой человек, и силовикам известно его имя. Как задержанный Бай связан с силовиками Чечни и как на самом деле выстроены воровские порядки в Новосибирской области – читайте в материале Алёны Истоминой.
37-летнего Бая-Али Солтаханова по кличке Бай судят по ст. 210.1 УК РФ «Занятие высшего положения в преступной иерархии», ему грозит до 15 лет лишения свободы и до 5 миллионов рублей штрафа. Эта статья появилась только в 2019 году, специально для борьбы с криминальными авторитетами.
«Следствием установлено, что обвиняемый с января 2020 года вынуждал подчиняться ему лиц, имеющих более низкий криминальный статус, обладал распорядительными функциями, придерживался, распространял и сохранял преступные традиции, занимался разрешением криминальных споров, имел сферу своего влияния на территории Новосибирской области», – рассказали в ГУ МВД по Новосибирской области.
При этом неофициально силовики говорят, что Бая нельзя было назвать вором в законе, по версии следствия, он положенец, то есть Бая не успели короновать, но фактически он был наделён теми же полномочиями, что и вор в законе.
Задержали Бая в январе 2020 года, дело в Новосибирский областной суд передали только в июне. И сейчас, по словам адвоката обвиняемого, процесс всё ещё находится на стадии допроса тайных свидетелей обвинения.
В «послужном списке» Бая-Али – судимости за совершение тяжких и особо тяжких преступлений, которые он совершал будучи стажёром на тот момент милиции. В 2006 году Верховный суд Чечни приговорил Солтаханова к 14 годам колонии за бандитизм и 11 эпизодов разбоя в составе организованной группы. Апелляционный суд изменил срок до 12 лет и 10 месяцев – именно столько Бай отсидел в тюрьме. Вместе с Баем-Али по делу проходили ещё 18 обвиняемых, в том числе бывшие сотрудники милиции и антитеррористического центра Чечни.
В определении суда сказано, что банда, в которой состоял Бай, была организована в 2004 году бывшим сотрудником антитеррористического центра Чеченской Республики Исмаилом Акбузидовым, и за два года члены группировки совершили 31 нападение и одну кражу.
На суде Солтаханов утверждал, что его избивали, чтобы получить признательные показания, а в апелляционной жалобе вся версия защиты Бая была выстроена на том, что он «выполнял обязанности стажёра и подчинялся приказам сотрудников милиции, при этом не предполагал, что участвует в банде».
Многие из участников банды выбрали именно такую тактику защиты – в апелляционной жалобе они заявляли о своей службе в правоохранительных органах и положительных характеристиках, а все доказательства по делу были сфальсифицированы.
Весь срок Бай-Али отбывал в новосибирской колонии строгого режима ИК-8. Обычно всех бывших сотрудников отправляют в специализированную колонию, но Бай мог быть устроен неофициально или попроситься на обычную зону – в таких случаях руководство колонии, по информации источника Сиб.фм, всегда идёт навстречу заключённым.
В колонии ИК-8 Бай-Али был признан злостным нарушителем, представитель колонии в характеристике Солтаханова указывал, что заключённый не трудоустроен, к труду относится негативно, в жизни отряда участия не принимает. За 12 лет и 10 месяцев Бай успел заработать 72 взыскания, из них 27 раз заключённого отправляли в штрафной изолятор.
Среди других характеристик Солтаханова: «склонный к совершению побега», «изучающий, пропагандирующий, исповедующий либо распространяющий экстремистскую идеологию».
Также его отнесли к числу «лидеров и активных участников группировок отрицательной направленности, а также лиц, оказывающих негативное влияние на других подозреваемых, обвиняемых и осуждённых».
В 2018 году Солтаханов освободился из колонии. Решением Калининского районного суда Новосибирска ему был назначен административный надзор сроком на три года.
Милана познакомилась с Баем-Али, ещё когда он сидел «на восьмёрке», через общих родственников. Девушка говорит, что понимает, что для тех, кто знает прошлое её мужа, это, может, и прозвучит смешно, но в Бае её привлекла доброта и чувство справедливости.
«Вроде бы человек не в санатории был, но он верит в людей, – объяснила Милана. – У него даже какая-то наивность присутствует, но при этом есть и защищённость, и сила. Я всегда была уверена в нём».
Милана сама наполовину чеченка, но выросла и жила в Новосибирске. Троих детей от Бая-Али они вместе воспитывают в традициях ислама.
В 2018 году, когда Бай только вышел из тюрьмы и поехал в Чечню к родителям, за ним и его женой «наблюдали» оперативники – сначала в Новосибирске, потом в Москве и в самом Грозном. При этом силовики особо не скрывали слежку. По приезде в Ингушетию Солтаханов встал на учёт, для надзора, и слежка вроде поутихла, вплоть до конца 2020 года.
«У него никогда не было криминального статуса, – утверждает Милана. – Да, у него был определённый авторитет. Когда он вышел из колонии, к нему обращались, потом в городе, но не особо что-то масштабное и важное. Так, просто мнение спросить, если, например, в колонии два человека друг друга не так поняли».
В Новосибирске почти сразу Бай устроился снабженцем в филиал омской фирмы на Красном проспекте.
По словам девушки, странности начались в ноябре 2020 года, тогда Баю прямо намекнули, что у него «могут быть проблемы с законом». Оказалось, что в Томске задержали неких цыган с «коллекцией» оружия, один из задержанных сказал, что их «отправил на некое дело Бай». Милана уверена, что на самом деле никто не отправлял никого ни на какое дело – задержанные просто решили таким образом выгородить себя.
В декабре на небезызвестном сайте primecrime.ru, пишущем про воров в законе, появляется фотография Бая в окружении известных авторитетов, автор снимка подписал Бая-Али Солтаханова как положенца Новосибирска. По словам Миланы, «с этого дня всё и закрутилось».
«Этот снимок был сделан в день освобождения Ахмеда Шалинского (уроженец Чечни, криминальный авторитет, вор в законе Ахмед Домбаев, в криминальных кругах известный как Ахмед Шалинский. – Прим. автора), он летал его встречать, – объясняет Милана. – Они родственники и поддерживали родственную связь. Многие люди в Новосибирске просили его познакомить с Ахмедом, чтобы через кого-то подойти к уважаемому человеку. А потом появилась фотография... Сайт создан при поддержке МВД, это всем известно, что им надо, то там и публикуют».
«У него со здоровьем всё очень плохо, из-за воспаления суставов болит нога, ходит еле-еле, – рассказывает Милана. – Встаёт с большим трудом. Эти условия содержания очень сильно сказались на его эмоциональном состоянии. Это и было для того, чтобы его давить морально. Начальник уголовного розыска говорил, что если ты не подпишешь признательные показания, то брат и жена сядут рядом. Говорят, что это обычная работа ментов, они такое практикуют».
По информации источника Сиб.фм, близкого к криминальным кругам, в Новосибирске нет вора в законе, но есть положенец.
На положенца распространяются такие же функции, как и на вора – он должен соблюдать традиции преступного мира, иметь судимость, контролировать преступников, назначать смотрящих за мелкими городами в регионе. Единственное отличие от вора в законе – положенец не проходил процедуру коронования.
В Новосибирске статус положенца занимает некий Вадим по прозвищу Боец. Есть ещё некий грузин Гия, который просто «смотрит за системой», то есть за всеми исправительными учреждениями.
«Положенец – это смотрящий за городом, в город входит и тюрьма, и лагерь, и централки. Тот, кто за системой, он смотрит за тюрьмами и лагерями, к другому отношения не имеет. Положенец имеет отношение ко всему, что относится к области», – пояснил собеседник.
Источник добавил, что он сидел вместе с Баем, но освободился раньше – ещё в тюрьме Бай действительно мог решить некоторые вопросы, просто потому, что пользовался уважением среди других заключённых.
«Но быть положенцем, то есть говорить и действовать от лица вора, который его поставил положенцем, – это чушь, – продолжает источник. – Вадим давно, ещё до задержания Бая, стоял за областью. Все менты это прекрасно понимают, все всё прекрасно знают».
По словам источника, положенца на должность может поставить лично вор в законе, и в дальнейшем положенец будет представлять в городе «лицо этого вора». Есть обязательная процедура назначения – должны собраться «авторитетные люди» в круг, на этом своеобразном собрании и выбирается положенец.
Дальше отправляется «прогон», то есть письма по колониям и тюрьмам, в которых будет сказано, что именно этот человек теперь положенец в области, и его надо слушаться.
«Если город входит в Новосибирскую область, то там, чтобы назначить смотрящего за городом, достаточно решения одного Бойца, – продолжает источник. – Либо он сам решит, либо вор скажет, кого ему поставить. При назначении смотрящего смотрят на то, как человек вёл себя на зоне или в тюрьме, можно ли его вообще назвать порядочным».
По словам собеседника, все воры в законе в любом городе (где они присутствуют) между собой равны в положении, и любые конфликтные вопросы должны решать «на уважении». Положенец в свою очередь должен слушаться вора, который его поставил. Но без указания вора в законе положенец сам может решать любые вопросы, которые касаются его региона.
«К положенцу может обратиться любой человек с улицы, решить абсолютно любой вопрос, попросить где-то поприсутствовать, – продолжает источник. – Как поставленный от вора человек положенец должен решать любые проблемы не делом, а словами. Положенец управляет всеми – сюда входит и проституция, и наркоманы, и барыги, разные люди. Вообще все, кто так или иначе связан с криминалом».
По информации другого источника Сиб.фм, близкого к криминальным кругам, любой человек, так или иначе связанный с силовыми структурами, не может быть назначен на любую должность в воровской среде.
«Таких людей называют «красными», даже если что-то и было, но очень давно, любая связь с ментами не приветствуется, – пояснил источник. – Да, такой человек может общаться с важными людьми и пользоваться уважением. Но назначить на должность положенца или даже смотрящего – это исключено».
По мнению адвоката Солтаханова Василия Кальвана, Бай не может считаться положенцем из-за «прочной социальной связи» – у подсудимого трое детей, жена. Помимо этого он работал снабженцем, а авторитет не должен работать. По мнению Кальвана, в уголовном деле совершенно нет доказательств, указывающих на то, что Бай-Али действительно занимал какое-то положение в высшей преступной иерархии.
По словам адвоката, единственное доказательство в деле – это показания десяти засекреченных свидетелей, которые утверждают, что «слышали о том, что Бай – положенец, от братвы».
«То есть всё на уровне слухов, предположений, – продолжает адвокат. – Тот же Ахмед Шалинский по делу не допрошен, нет также лиц, которые присутствовали при назначении, когда якобы Ахмед Шалинский назначил Солтаханова положенцем по Новосибирской области. Очевидцев и свидетелей этому нет. Солтаханов и не отрицает знакомства с Шалинским, ну они родственники. Фотография есть, и что, мы на основе этой фотографии может сделать вывод, что тот, кто изображён на снимке рядом с Шалинским, – положенец? Это глупо».
В настоящее время сторона защиты привлекает в суд свидетелей, которые говорят, что статус положенца в Новосибирской области занимает совершенно другой человек.
«Положенец в городе был и есть, занимать эту должность никто не прекращал, – подчёркивает Кальван. – Вопрос о том, кто всё-таки занимает положение в Новосибирской области, является открытым на самом деле. И все показания свидетелей указывают на то, что это точно не Солтаханов».