Александр Михайлович Чернявский, директор Национального медицинского исследовательского центра имени академика Е.Н. Мешалкина, поделился с читателями Сиб.фм своими впечатлениями от форума «Технопром» и рассказал о самых наболевших трудностях в работе клиники и всей медицинской отрасли.

– Александр Михайлович, поделитесь вашими впечатлениями от «Технопрома»: какие секции вы успели посетить, о чем на них шла речь?

– Я нахожусь на «Технопроме» уже второй день и впечатлений, конечно, много. Первое, что я хочу отметить – замечательную выставку. Второе – 28 августа прошла очень знаковая встреча, посвященная тому, куда нам следует двигаться, внедряя новые медицинские технологии. И там Татьяна Владимировна Семенова, заместитель главы нашего минздрава, очень много говорила о важности медицинского образования. В общем-то, все это и так хорошо известно, но когда ты слышишь это из уст человека, который по полочкам все раскладывает... Тогда я понял, сколько времени мы уже упустили, пока не занимались профориентацией – причем со школьной скамьи, а не тогда, когда человек уже приходит к нам в ординатуру. Вот тогда мы уже должны включаться, потом сопровождать студентов во время учебы, чтобы у них формировалось правильное понимание своего места в медицине. Мы ведь еще и научное учреждение, мы развиваем врачей не только как практиков, но и тех, кто занимается научными исследованиями. И это нам даст очень хорошую молодую поросль, которую нужно всегда взращивать, иначе старшее поколение будет просто некому сменять. Очень не хотелось бы начинать все с нуля.

– И снова мы затронули кадровые проблемы, о которых говорят, наверное, все – бизнес, госсектор, наука и так далее. А как с этим у вас обстоят дела?

– Мы все в одинаковом положении, да. Мы же не можем предложить какие-то эксклюзивные условия для сотрудников, которые пришли как вспомогательный персонал. Медицинские сестры, санитары, уборщики, люди, которые обеспечивают жизнедеятельность тех зданий, где мы работаем. Мы не можем предложить чего-то уникального, чего больше ни у кого нет. Мы можем только им сказать: с сегодняшнего дня вы работаете в одном из лучших центров научных центров страны, вы должны с гордостью нести это имя и так далее... Достаточно ли этого?

– Действительно – достаточно ли? Много ли людей откликнулось?

– Этим летом у нас был первый опыт: мы впервые массово привлекли студентов и школьников для работы в нашей клинике, начиная от уборки территории. А также студентов в качестве младшего медперсонала – в том числе для перевозки пациентов. К 1 сентября, конечно, уходят все, им еще учиться надо. Но кто-то все равно остается. Остается работать во вторую смену, кто-то даже в ночную смену, кто-то в выходные дни.

– Можно ли это оценивать как раннюю профориентацию, если школьник на каникулах убирает территорию клиники?

– Не только. Для всех школьников, которые к нам пришли, мы устраивали ознакомление с клиникой, начиная с музея, посвященного деятельности Евгения Николаевича Мешалкина. У нас много фильмов, посвященных нашей клинике, некоторые из них еще черно-белые, другие современные, которые снимаются в том числе с коптеров. То есть это настоящий образовательный каскад, такой образовательный каскад для всех возрастов. Так что да, я согласен с тем, что это часть профориентации.

– Кто чаще всего к вам приходит на работу?

– В основном – дети наших сотрудников. По крайней мере, в самом начале. Сейчас идут те, кого они приводят по сарафанному радио: говорят, что там лес, свежий воздух, хорошие условия для работы.

Но есть еще одно «но». Хирурги – это люди, которые с самого начала готовы работать с утра до вечера, это люди очень пассионарные, очень тщеславные, они хотят чего-то добиться, они понимают, что нужно работать 24 на 7. Другие специальности более скромны в своих желаниях. И многие приходят и уходят. Почему? Из-за маленькой зарплаты? В «Мешалкине» зарплата хорошая. Но я слышу вот что: «Вы очень много требуете, на предыдущей работе мы приходили к восьми часам, попьем чаю, обсудим новости и потом потихоньку начинаем включаться в работу. А у вас как? Надо прийти без пятнадцати восемь, принять смену и в восемь часов уже приступить?» А у нас по-другому нельзя, потому что пациентов, особенно в реанимации, их же ни на секунду нельзя оставить. И это тяжело. Правда тяжело. И не все готовы это принять. Работа не для всех, честно скажу.

– Еще одна тема, которая часто затрагивалась на форуме – импортозамещение в сфере медицины. Удалось ли вам уже преодолеть этот вызов времени в вашей клинике? Есть ли российские аналоги всему тому, что вам раньше приходилось закупать в других странах?

– Импортозамещение, я скажу, не происходит в одночасье. Не бывает так, чтобы тыква по щелчку превращалась в карету. Просто не бывает. Я уже приводил пример, почему до сих пор люди стремятся купить швейцарские часы, хотя японские ничуть не хуже, или немецкие. Но люди все равно хотят показать свое благосостояние, потому что это знак качества. То же самое касается и других отраслей. Siemens, Philips, General Electric и остальные создавали себе имя десятилетиями. И не стоит ожидать, что от них можно отказаться в одночасье. И все же отечественное оборудование потихоньку внедряется в нашу клинику. Например марки «Электрон», хорошие передвижные рентгенхирургические установки. Да, есть проблемы определенные проблемы с обслуживанием, с качеством, но это все исправляется. Сейчас мы получаем новое оборудование для лечения онкологических больных, для брахотерапии. По первому зову приезжают из Москвы, инженерные группы исправляют все недостатки.

Что касается расходного материала, например шовного материала, клапанов... Клапаны мы уже давно уже научились делать, уже несколько лет как перешли на отечественные. Некоторых вещей у нас пока нет в достаточном количестве, например, эндоваскулярных клапанов. Но над этим работают наши компании. И мы с удовольствием участвуем в апробации этих клапанов. Я не скажу, что мы сейчас делаем лучшие образцы в мире, но процесс, у нас уже бегают овечки, которым эти клапаны пересажены.

– То есть это уже стадия доклинических испытаний получается?

– Она уже завершена. Есть некоторые клапаны, которые у нас уже прошли и токсикологию, и механику прошли. И я думаю, что в первой половине следующего года у нас будут уже первые пациенты, которые мы проведем имплантацию наших новосибирских клапанов. У нас есть хороший инвестор. Они построили завод для изготовления стерильных клапанов. То есть это одно из условий Минпромторга, чтобы был инвестор, который вкладывает эти деньги, которые затем после того, как мы опробуем и докажем, что они безопасны, что они эффективны и что они вполне конкурентны.

– И они покроют потребности, наверное, всей страны, не только региона?

– Не знаю, можно ли так сказать – потребности страны все-таки очень велики. Очень. Но я думаю, что к тому времени работают не одна компания. Над этим работают и Пензенский центр работает, у которых там завод «МедИнж». Это Кемерово, где делают хорошие биологические клапаны для открытой хирургии. Идет непрерывная работа. Мы получаем гранты. За это надо все отчитываться и говорить. Сейчас так не бывает, что ты сделал что-то, отчитался статьями, положил на полочку этот клапан и дальше пошел. Ты должен выдать образец. И этот образец должен быть рабочим.

– Но это же на самом деле правильный подход?

– Подход очень правильный, но не все так просто. Особенно в медицине. Когда мы начинали свой этот грант, тогда были одни условия. Мы рассчитывали на протезы, которые в Германии, в Америке заказывали. А сейчас мы на это не можем. И очень быстро найти им замену очень сложно. Не возьмешь по каталогу, например в Китае. Заказали – пришло другое совсем. Поэтому нужно ехать в Китай, на месте изучать это все, бывать на заводах там и так далее. Получилось все как с самолетом МС-21. Он готов, но оказывается нужно делать свое крыло, нужно делать свои колеса, потому что как международная интеграция-то позволяла где-то что-то покупать и все это дело ставить на свою конструкцию. А теперь оказалось, что нужно все делать своими руками. И самим все испытывать, как оно вместе будет работать. Но мы занимаемся, стараемся, мы стараемся уложиться, как бы сказать, в те сроки, которые нам выделил этот Минпромторг. Я очень надеюсь, что мы успеем.