«Остаёмся людьми»: Владимир Шапоренко о том, как локдаун уронил экономику и почему теперь банки вкладываются в клиентов, а не наоборот

Кому выгоден слабый рубль, какие кредиты выплачивают лучше всего, и почему часть вкладчиков перейдёт на рынок ценных бумаг, рассказал Юлии Дорн в рамках проекта «Высшая лига» генеральный директор Банка «Левобережный» Владимир Шапоренко.

— Уже понятно, что 2020-ый год пополнит перечень кризисных: локдаун наша экономика ещё не переживала. В ответ на эту историю правительство выдвинуло ряд антикризисных мер. Насколько они были эффективными?

— А нужен ли был такой жёсткий локдаун? Весной страна замерла и для меня, как для экономиста, это было шоком. Сегодня мы наблюдаем намного большее количество болеющих, тем не менее всё работает, хотя и с ограничениями. С другой стороны, люди, которые принимали такое решение, обладают информацией, которая нам с вами не доступна. И мы никогда не узнаем, что было бы, если бы не случилось остановки. Но моё мнение, что тормозить экономику нужно было помягче.

— Многие люди побоялись воспользоваться этой мерой. Банки грозили, что это будет включено в кредитную историю.

— Я не могу сказать за все банки, но мы так не поступали. При этом мы честно информировали о нюансах реструктуризации: клиенту было необходимо доказать потерю доходов. Иначе пришлось бы компенсировать то, что потерял банк. Некоторые люди, подумав, отказывались. Тем же, кто действительно пострадал, каникулы помогли.

Для бизнеса вводились аналогичные каникулы, но с ограничениями – воспользоваться могли только пострадавшие отрасли, включённые в постановление правительства. Также были ограничения по размеру бизнеса: он должен был относиться к малому или среднему. Тем, кто не смог воспользоваться господдержкой, банки по своей инициативе, за пределами закона, предлагали отсрочку платежей или реструктуризацию кредитов.

— Четыре раза в 2020 году Центробанк снижал ключевую ставку. Как это повлияло на экономическую ситуацию и скажется ли в будущем?

— Ключевая ставка находится на историческом минимуме за всю новую историю банковской системы. Курс на снижение инфляции и таргет в 4 %, объявленный несколько лет назад, остался актуальным. Другой вопрос, нужна ли нам такая низкая инфляция, которая ограничивает развитие экономики, снижая ёмкость рынков. Давайте признаемся, что экономика у нас не самая сильная, её нужно поднимать и наращивать ВВП большими темпами, чем другим странам.

— Зато низкая ключевая ставка наряду с госпрограммами позволила в этом году обеспечить многих граждан жильём.

— Я бы сказал, что это в большей степени заслуга госпрограмм. Благодаря которым в том числе неплохо развиваются строители. Но в целом экономика в минусе.

— Безусловно. Но даже если ты не попадаешь под действие госпрограммы, твой процент по кредиту сегодня существенно ниже, чем 3-4 года назад.

— И доходы по вкладам ниже. Таким образом потребителя мотивируют не хранить деньги, а тратить – меняют модель поведения со сберегательной на потребительскую.

— Как вы характеризуете рынок ипотеки, насколько её рост рисковый?

— Есть две хорошие, яркие программы. Самое выгодное решение – покупка жилья в сельской местности, банки предлагают ставки меньше 3 %, что уникально для России. Вторая программа – её называют «шесть с половиной», рассчитана на приобретение жилья в новостройке. Она ориентирована больше на поддержку строителей, для них правительство расширило рынок сбыта.

При этом застройщики перешли на новую модель работы через эскроу-счета с получением целевого финансирования в банках. В связи с этим отрасли предрекали крах, но строительство не остановилось. Более того строители, работающие по-честному и правильно вбирающие маркетинговые стратегии, хорошо себя чувствуют.

— В Новосибирске много людей, которым покупка жилья была не по карману, но госпрограммы им это позволили. Не столкнёмся ли мы через несколько лет с ростом неплатежей по ипотечным кредитам и не расшатает ли это банковскую систему?

— Я считаю, что не расшатает. Платежи формируются не развитием строительных рынков, а тем, насколько в будущем будет стабилен доход и платёжеспособность людей. Важно понимать, что повышая доходы работников, мы повышаем доходы населения, которое платит по кредитам. В России сейчас нехватка рабочих сил, мигранты из ближнего зарубежья уехали. Давайте платить больше нашим гражданам, тогда они пойдут работать на стройку.

Ипотеку выплачивают лучше всего, в этом секторе самая низкая просрочка, потому что есть отличный мотиватор – жильё. Плюс мы переходим на скоринговые модели принятия решений. Сегодня много источников получения информации о человеке.

— Что благодаря скорингу вы можете узнать о потребителе банковских услуг?

— Открыто порядка 20 баз. Можно увидеть, например, регулярно ли вы оплачиваете коммунальные услуги. Это характеризует финансовую дисциплину человека.

— Ещё до пандемии Центробанк успокоил сегмент розничного кредитования, стимулируя замедление роста выдач в том числе за счёт предельной долговой нагрузки. Что происходит сейчас – есть ли у людей желание кредитоваться?

— Темпы роста потребительского кредитования в этом году скромные, максимум плюс 5-7 %. Влияет всё. Риск-аппетиты снизились, теперь мы крайне аккуратно подходим к оценке платёжеспособности заёмщика. Повысилась финансовая грамотность населения. Люди научились рассчитывать свои силы.

Введение показателя долговой нагрузки, пандемия, которая рождает страх будущего, и осознанность – три фактора, подталкивающих людей к тому, чтобы выбрать выжидательную позицию. Думаю, что эта тенденция сохранится и в следующем году.

— Внесудебный механизм банкротства граждан внедрён с 1 сентября. Хорошо ли это для банковского сектора?

— Механизмом пока воспользовалось 1500 – 1700 человек. При этом в стадии банкротства находится более 1 млн людей. Так что пока рано говорить. Должна появиться какая-то статистика, опыт. Будут ещё корректировки вноситься. Могу сказать, что по идее для людей это должно быть удобно: если у тебя долгов на сумму от 50 до 500 тысяч, то можно пойти по упрощенной процедуре банкротства.

— Какое отношение в обществе должно быть к банкротству — должно ли это восприниматься как нечто обыденное? Ведь если человек идёт за кредитом с мыслью «не получится погасить, то мне всё простят» – это одно. А если он рассматривает процедуру банкротства как неудачу в своей жизни – совсем другое.

—Уже то, что тебе приклеили клеймо «банкрот», не доставляет удовольствие никому. Вряд ли люди думают, что можно набрать кредитов, а потом обанкротиться и жить дальше счастливо. Я в это не верю. В жизни разное случается, и банкротство – это лишь возможность цивилизованно снизить бремя.

— Что произойдёт со вкладами – не станет ли этот инструмент менее популярным из-за введения налогов на проценты?

— Если посмотреть, сколько людей имеет вклады и сколько попадёт под действие закона, то мы поймём, что это небольшое количество. Например, в нашем банке 90 % вкладчиков закон не коснётся.

Это по количеству вкладчиков, не в деньгах. Тут статистика немного другая: 10 % вкладчиков обладают 50 % вкладов в рублях – большая доля перейдет на рынок ценных бумаг. Это хорошо, весь мир так живёт уже давно. Но у людей должен повыситься уровень финансовых знаний, наш банк развивает это направление.

— Как отмена платежа за роуминг повлияла на банковский сектор?

— Это больше касается федеральных банков, потому что у нас роуминга не было. Мы не берём плату за перевод из Новосибирска в Кемерово или из Кемерова в Барнаул. Это наша тарифная политика.

После того, как ввели систему быстрых платежей, переводы до 100 000 рублей стали необлагаемы по всей стране и по всем банкам. К СБП подключилось большинство банков, я сам лично ей пользуюсь, она бесплатная и простая.

— Что система быстрых платежей дала банкам?

— Это новый уровень технологий и возможность предоставлять дополнительную услугу клиентам. При этом банки на ней не зарабатывают. Перспектива заработка зависит от того, как Центральный банк будет выстраивать политику. Был недолгий период, несколько месяцев, когда были разрешены комиссии, но баланс не был найден, и их отменили.

— Зачем, по-вашему, нужен цифровой рубль?

— Криптовалюта пока сложна для понимания обычными потребителями. Так что это скорее история про будущее. Ближайшие 3 года крипторубль будет тестироваться в расчётах между физическими лицами, будем смотреть на преимущества и недостатки. Расчёты ограничены по ёмкости, по количеству участников – чем больше участников, тем ниже скорость расчётов.

— Правительство поддержало предложение Минэкономразвития о регулировании цен на продукты. Что это значит: власть пытается держать руку на пульсе или ситуация настолько критическая?

— Я ярый противник ручного регулирования цен в экономике, оно никогда не даст результата, к которому стремятся. Инструменты управления должны быть более тонкими, профессиональными.

— В этом году мы увидели серьёзное ослабление рубля, а евро и доллар показали чемпионский рост. Что это означает для экономики?

— Слабый рубль выгоден государству, потому что доходы в долларах, а обязательства в рублях. Следуя законам экономики, которая зависима от продажи энергоресурсов и цен на них, рубль будет снижаться. Главное, чтобы это проходило плавно.

— Нужно ли сейчас покупать евро и доллары?

— Если человек не собирается тратить в ближайшее время доллары и евро, то и не нужно покупать. Но если у вас есть накопления, и вы раздумываете, как их применить, то можно часть направить на покупку валюты, а часть оставить в рублях, чтобы диверсифицироваться.

— В следующем году Банку «Левобережный» исполняется 30 лет. Многое изменилось за это время: сама отрасль, законодательство, структура банковского сектора. Какие результаты для вас принципиальны, с чем входите в 2021 год?

— Мы соблюдаем все правила, которые нам выставляет мегарегулятор, и быстро реагируем на изменения рынка. А главное, по-прежнему остаёмся людьми на фоне всех технологических изменений: запрос на живое общение со стороны клиентов огромный! И мы стараемся оставаться банком с человеческим лицом.

С учётом всех событий год заканчивается неплохо. Это заслуга нашей большой команды. Также выражаю огромную благодарность нашим клиентам, которые справляются со всеми перипетиями пандемии.

Напомним, ранее аналитики высказали своё мнение о Банке «Левобережный».