Пострадавшая от открытого харассмента жительница Новосибирска поделилась с Сиб.фм, почему она не смогла остановить приставания начальника, как на информацию о домогательствах отреагировала его жена и по какой причине пострадавшая девушка до сих пор не заявила в полицию.
Летом 2021 года А., живущая в Академгородке, нашла работу в местной кофейне. Девушку устраивали все условия — до тех пор, пока владелец кофейни не решил сделать их взаимодействие слишком тесным.
После этого А. обратилась за помощью к новосибирскому сообществу феминисток. Они поддержали девушку, а потом связались с редакцией Сиб.фм, чтобы огласка истории помогла другим девушкам избежать событий, с которыми столкнулись А. и ещё несколько бариста.
Перед публикацией редакция получила разрешения на использование всех скриншотов.
Летом этого года А. устроилась в кофейню, расположенную в Нижней зоне Академгородка. Девушка прошла стажировку, которая длилась две смены: стажировал её С. — владелец кофейни. Иногда помогала его жена, которая тоже руководит персоналом.
«Я почувствовала неладное уже тогда, когда меня начали переспрашивать: точно ли я готова у них остаться? Владельцы кофейни рассказали А., как девочки уходили сразу после стажировки или нескольких смен.
«Я не стала обращать внимания: была убеждена, что они классные и мы сработаемся»,
— говорит девушка.
Как рассказывает А., С. часто замещал второго бариста, и они работали вместе. После нескольких смен А. начала замечать, что начальник стал шутить на пошлые темы, говорить об этом и задавать соответствующие вопросы, подмечать что-то в её фигуре. Скоро добавились и «незаметные» физические проявления. «С. никогда не упускал возможности «случайно» задеть или передвинуть меня, взяв за талию, шутливо ущипнуть и прочие подобные жесты», — описывает А. Она сразу ощущала это как триггеры, но тогда не могла ответить себе на вопрос, кажется ли ей, или начальник проявляет такие жесты намеренно.
Патовость ситуации достигла пика в тот день, когда нужно было собирать фризер для мороженого. «Я этого не умела, и С. решил показать, как это делается», — поясняет А. Фризер находился в подсобке, помещении за шторкой и без камер. С. начал диктовать А., что взять с верхних полок — для этого девушке было необходимо постоянно вставать на стул. Затем мужчина сделал несколько комментариев по типу: «Ух, какая ты в этих леггинсах» и спросил: «Какой у тебя размер?», а после начал трогать девушку, не обращая внимания на её реакцию.
«Я себя до сих пор за это ненавижу — но я ничего не смогла ответить, не смогла дать ему отпор. Внутри я чувствовала только страх от того, что будет дальше; ощущала беззащитность и стыд, мне хотелось убежать»,
— рассказывает А.
По словам девушки, С. стал нервно придерживать шторку, отделяющую подсобку от зала — осматривал, не появились ли гости.
После этого мужчина снова обратился к А. со словами: «Нерабочая какая-то ситуация», «Что-то я перевозбудился», «Ты так сексуально смазываешь фризер».
Тогда девушке стало ещё страшнее, но в это время в зал кофейни зашёл гость. «Я дотерпела до конца смены, не подавая вида. Прокручивала всё в голове и сомневалась: что он делал что-то неправильное — ведь я не смогла дать отпор», — говорит девушка.
После этой смены А. рассказала о произошедшем другим девушкам-бариста, которые тоже работали в этой кофейне. Тогда и стало известно, что пострадала не одна А.: как минимум три девушки подверглись таким открытым и прямым домогательствам.
Девушка не пошла в полицию: поделилась всем, что произошло, только с семьёй и подругами. «Я очень сильно разозлилась, но при этом была разочарована в этом мире», — объясняет она.
После этого А. отработала ещё две смены без С., а потом просто исчезла из кофейни: не сказала ничего руководителям, игнорировала их звонки и сообщения на протяжении полумесяца.
Зарплату за две последние смены девушке не перечислили, и когда ей срочно понадобились деньги, А. всё-таки связалась с О. — начальницей и женой С.
А. рассказала О. все детали истории. Девушка сразу указала, что не собирается выносить случившееся в информационное поле или правоохранительные органы.
Единственное, о чём А. попросила владелицу кофейни: забрать остаток зарплаты, не сталкиваясь с С. «За подобные оскорбления чести и достоинства я подам в суд», — ответила ей О.
А. и другие пострадавшие были готовы подтвердить свои слова: всё так же в формате переписки девушка предложила О. встретиться лично — на нейтральной территории и выбрав удобное для всех время. Реакция О. была бескомпромиссной: она была согласна только на конкретное время, удобное ей, а местом встречи могла быть только кофейня, в которой работали девушки и С. От встречи на таких условиях А. отказалась.
Чуть позже О. перевела ей оплату за последние отработанные смены, вдогонку пожелав «дружить со своими тараканами дальше» и «остановиться в воображениях».
Как объяснил Сиб.фм психолог Игорь Вячеславович Лях, для определения этой конкретной ситуации нужна работа следственных органов, но ситуации домогательств на работе в Новосибирске не редкость. Чаще всего такие ситуации — проявление ритуализированной системы выстраивания связей с подчинёнными по «гаремному» типу.
Часто это может быть проявлением гиперкомпенсации: человек систематически «закрывает» неудовлетворённость своей личной жизнью или собой. «Поэтому в большинстве организаций существуют запреты на отношения между сотрудниками», — поясняет Игорь Вячеславович.
Психолог отмечает, что чаще всего подобные ситуации не происходят как прямое насилие. Как правило, это постепенное и планомерное действие, в ходе которого формируется выученная жертвенная пассивность.
«Ведущими эмоциями становятся стыд и вина — они и блокируют возможность обратиться за помощью, потому что велик риск ретравматизации»,
— объясняет Игорь Лях.
Дополнительно стоит вынести и ситуацию со смещением понятий, подчёркивает эксперт. Те, кто подвергался насильственным действиям или попыткам соблазнения на рабочем месте, часто обращали внимание, что таким образом им сообщали об их ценности. «Мы с детства думаем, что если будем нравиться — к нам лучше отнесутся. Но в реальности чаще всего к нам хорошо относятся, потому что мы хорошо делаем свою работу», — поясняет психолог.
Эксперт отмечает, что желание нравиться свойственно определённым типам личности, которых легко определить, поэтому начальник-абьюзер ещё на этапе собеседования может подобрать именно таких сотрудников.
Как отметил Игорь Вячеславович, существует ряд сигналов, по которым можно оценить, будут ли предприняты попытки перевести деловой вектор в другие плоскости.
Например, если работодатель проявляет к деталям личной жизни и внешности больше интереса, чем к профессиональным навыкам — это может быть мощным «красным флагом».
Также эксперт советует обратить внимание на дресс-код сотрудников: если в нём присутствует считываемая сексуализация, это тоже весомый «маячок». Некоторые выводы можно сделать и по тому, что пишут сотрудники компании в соцсетях и на профильных сайтах.
Как пояснил Сиб.фм юрист Сергей Егоров, без прямых доказательств перспектив на возбуждение дела нет. Доказательствами могут быть телесные повреждения, показания свидетелей и очевидцев, аудио- и видеозаписи (например, переписки в мессенджерах и записанные на телефон разговоры).
«В ситуации, когда домогательства не могут быть замечены очевидцами или зафиксированы камерами видеонаблюдения, может помочь хотя бы звук, записанный на диктофон. В совокупности наличие телесных повреждений и аудиозапись могут дать основания для возбуждения дела», — объясняет юрист.
При документировании ситуаций, в которых границы делового общения сдвигаются в личную плоскость, юрист советует чётко давать понять: «Мне это не нужно, прекратите». С такими свидетельствами уже можно будет пойти в полицию и суд.
Если насилия не было либо оно не подтверждено экспертизой или справкой от врача, доказать факт домогательств будет непросто.
«Без фактуры, оперируя только словами, очень сложно добиться возбуждения дела»,
— подчёркивает Сергей Егоров.
По словам юриста, существуют косвенные доказательства: например, когда девушка рассказывает о происходящем кому-то из семьи или друзей, и человек становится косвенным свидетелем. При этом без наличия хотя бы одного прямого доказательства косвенные свидетельства не имеют веса. «В таких ситуациях состав преступления очень тяжёлый, за него сразу посадят. Поэтому на одних показаниях женщины дело возбудить — это очень страшно», — рассказывает юрист.
По словам эксперта, помочь прекратить домогательства может коллективное заявление. «Если такие эпизоды — не единичный случай, а систематическое поведение, то ответственность может быть настолько серьёзной, что человеку проще прекратить, чем нести наказание», — заявляет юрист.
Подпишитесь на нас в Telegram
