Потомственный охотник и рыболов Виктор Гидлевский готов пешком идти 30 километров по колено в снегу в окружении диких зверей, лишь бы восстановить «справедливость» – охотничья база, которую ему не удаётся узаконить, должна быть сожжена в память о погибшем сыне.
Виктор Васильевич Гидлевский сам издали чем-то напоминает медведя: немного неуклюжий с виду, чуть сгорбленный, ходит, переваливаясь с ноги на ногу. Ему не дашь 77, слишком крепкий мужик, хотя давно уже дед. Когда жмёшь ему руку, кажется, что жмёшь деревянную доску. Два раза в год он на несколько месяцев уходит в тундру. Такая рыбалка. По-другому не может. Возможно потому, что раньше так проводил время с сыном. Сына давно нет, но в тундру пенсионера тянет до сих пор. Есть у него одно неоконченное дело, которое постоянно откладывал, но, похоже, время пришло.
«Папа-тундра», так Гидлевского с детства называет давно взрослая дочь. Ни супруга, ни дети удержать заядлого рыбака и охотника дома не могли раньше, никто не может этого сделать до сих пор. Это не посиделки с удочкой в руках на берегу реки или прогулки по лесу с двустволкой, пенсионер отправляется в дикие места, куда неподготовленному человеку соваться вообще не стоит. Он уходит в тундру на несколько месяцев: ловить рыбу – так мешками, охотиться – так на оленя. И на этом пути его по-прежнему практически ничто не может остановить. В сентябре у Гидлевского должна родиться внучка. Мы встретились с ним, когда он собирался в очередной поход.
77-летний «человек-тундра» встретил гостей на своей даче в деревне Малиновка, которая расположена в северной части Томской области. Участок расположен в живописном месте на берегу реки Чая.
Рядом местная достопримечательность – Малиновский горячий источник. В 50-е годы здесь пробурили скважину в надежде найти нефть, но из-под земли неожиданно начала бить горячая вода. Так и бьёт до сих пор, привлекая отважных туристов – никакой туристической инфраструктуры нет на десятки километров вокруг. Местные поговаривают, что источник обладает целительной силой.
Мы приехали к Виктору Васильевичу вместе с его зятем. Гидлевский поначалу был неразговорчив, показывает свои владения: небольшой дачный домик, забитый рыболовецкой утварью, пара хозпостроек, никакого огорода – эдакая охотничья база в миниатюре. Особняком в конце участка стоит железнодорожный контейнер, его пенсионер завещает зятю – вещь в быту недоступная, но при правильном подходе незаменимая: показывает, где лежат ключи, обещает предупредить соседей о вывозе.
На миг кажется, что пенсионер прощается, будто знает, что не вернётся. Но мистику долой гонит его бодрый голос: он всегда возвращался из тундры, как бы не было тяжело. В прошлом году Гидлевский выдержал 30-километровый марш-бросок по колено в снегу с 20-килограммовым рюкзаком за плечами. В свои-то 76 лет.
Осенью 2020 года пенсионер, как обычно, отправился в аэропорт в Красноярске, оттуда – прямым рейсом в Норильск, затем в город Дудинка и вверх по Енисею. Судя по Google-картам оттуда до Северного Ледовитого океана уже рукой подать. По словам Гидлевского, обычно до охотничьего домика (30 км от Дудинки), где он привык жить, он добирается за несколько дней пешком. В прошлом году не рассчитал, поход затянулся на неделю.
«Рано зима началась, она же не согласовывает. Я считал, что снега будет по щиколотку на тропе, а снега оказалось – метр. Я шёл с рюкзаком и с бадажком (палка для опоры при ходьбе). В некоторых местах выше колен был снег. А надо-то было всего лыжи простенькие и волокушу. Я бы прицепил бы и шёл бы потихоньку. До своей палатки я шёл неделю, а если бы были лыжи – два дня максимум», – рассказывает Виктор Васильевич.
В подобных марш-бросках, уверяет пенсионер, нет ни капли романтики: главное, до темноты добраться до охотничьей избушки – их разбросано по тундре огромное множество, но большинство заброшены. До первого привала по снегу Гидлевский шёл три километра. На месте его ожидал сюрприз – избушка без печки внутри. Делать нечего, залез на второй этаж, укутался чем мог, переночевал, наутро двинулся в путь.
«До второй избушки я шёл долго. В начале на берегу, встретил разбитую избушку – её видать ледоходом снесло, покорёжило. Пошёл дальше. Моя задача была не пропустить избушку на берегу, потому что их ставят не для всех, укрывают в кустах, чтобы не разграбили. Многие оставляют там оружие. Повезло: нашёл толковую, тёплую, переночевал, отдохнул», – отметил пенсионер.
Идти приходится в окружении диких животных. Без оружия в тундру лучше не соваться, уверяет пенсионер. Вокруг медведи – самый хитрый зверь. Косолапый может сопровождать тебя на пути по несколько километров, да так, что ты этого не заметишь, заявил Гидлевский. Однажды, вспоминает Виктор Васильевич, он взял с собой в поход собаку.
«Поднимаюсь на холм, разжигаю костёр, зверюшка собака со мной – от ног вообще не отходит. Видать, столько там зверья. Ракетницу (сигнальную) одну, другую запустил в небо, она немного успокоилась. Видать от огня звери отходят», – рассказал он.
Самым сложным этапом прошлогоднего похода Гидлевский назвал пересечение небольшой речушки около него, больше похожей на широкий ручей. Вокруг да около него Виктор Васильевич проходил почти сутки.
«Я его и перешагнуть не могу, и ничего с ним сделать не могу. Вокруг снег. Я палку сунул – до дна не достаю. Думаю, если купаться, то где потом сушиться?! Не хочу я нырять в воду 6-8 градусов. Ну вылезу я, уцеплюсь за ветки, вытащу сам себя ... дальше что я буду делать? Мокрый и в тундре. Топора нет. Я ножом наклоняю "деревца", переправу готовлю себе. Около суток я ночевал там, ну не ночевал вообще-то. В итоге я с грехом пополам перебрался на ту сторону ручейка», – заявил Гидлевский.
На четвёртые-пятые сутки пенсионер встретил в тундре людей. На берегу реки он неожиданно увидел резиновую лодку и человека с фонарём. Охотники заготавливали дрова в избушку. Гидлевский окликнул незнакомца, с обратной стороны ударил луч света, но ответа не последовало. По словам пенсионера, в тундре хоть и существует охотницко-рыболовское братство, но к незнакомцам относятся настороженно: в тех местах все вооружены, а помощи полиции – не дождёшься. Там действуют первобытные законы: если не ты, то тебя.
Пенсионеру, которого после долгого пути уже покидали силы, удалось наладить контакт. Его приютили, обогрели накормили, подвезли 5 км на лодке вверх по реке, дали с собой провизии – сырой рыбы: 5 сигов, налима и щуку. Через неделю после начала похода Гидлевский пришёл на базу.
«На подлёдный лов я шёл туда. Пришёл – сутки отлёживался. Потом пир себе устроил: жарил рыбу на двух сковородках. В своей избушке я жил месяц. Сети ставил на Енисее», – рассказывает пенсионер.
Уходя на базу, Виктор Васильевич договаривался, что его заберут на снегоходах через неделю. Однако срок возвращения отодвинулся на три недели – на Енисее выступила наледь. Продукты закончились, дрова тоже. Топить пришлось «чем попало».
«Я там чуть не замёрз (ругается). Рыбой питался. Я сначала думал, что нет там продуктов в избушке. Потом почти мешок макарон нашёл, вот я стал герой», – смеётся пенсионер.
После возвращения домой, говорит Гидлевский, он отлёживался дома около месяца. После тридцати дней был готов к новым свершением. Но очередное воссоединение с тундрой отложилось почти на год, за это время пенсионер решил изменить маршрут.
«Зачем иду? Бог знает зачем. Силком ведь туда никого не затащишь. Если бы ты на хорошей рыбалке побыл бы в своё время, может быть, и у тебя бы это случилось», – заявил мне пенсионер.
Виктор Гидлевский – шахтёр с 40-летним стажем. На протяжении десятков лет он опускался в шахты «на северах». Отдых от тяжкого труда всегда искал в рыбалке и охоте. Уверяет – первый раз взял в руки ружьё ещё дошкольником: взрослые в момент выстрела подстраховывали сзади, чтобы не «опрокинулся от отдачи». В такой же манере воспитал сына Олега. В лихие 90-е парень «выбился в люди», но впитал от отца тягу к тундре. Оба практиковали недельные рыбалки в глухих местах. Со временем Олег оборудовал охотничью базу на реке Агапа: добраться туда можно только на вездеходе или на вертолёте. Олег погиб при странных обстоятельствах. Базу Виктор Васильевич не один год пытался узаконить, как память о сыне, но судебные инстанции требуют документы, которых у него нет.
«Представляешь, на каждое строение надо документ. Нет хозяина базы, нет документов, нет базы. Так мне намекнул судья в Норильске. Разбирательства нету, никто не вникал ни в какие детали. Один был прокурор, который меня слушал, понимал. И намекал, что это бесполезное дело. Её практически сжигать надо. Из принципа», – заявил Гидлевский.
Он накатывает стопку водки и замолкает надолго, уставившись в одну точку. Беседа закончена. На прощание крепко жал руку и в будущем году обещал показать рыбалку, хоть и «ненастоящую», в пределах Томской области.
В конце августа Виктор Васильевич снова ушёл в тундру. Говорил, что попытается добраться до базы на Агапе на вертолёте, который перевозит вахтовиков, или на вездеходе с местным искателем останков мамонта. Вернуться обещал в начале ноября. Он обязательно вернётся.
Подпишитесь на нас в Telegram
