Омск не похож на Торонто. Вышка местного телецентра в 2,5 раза ниже Си-Эн-Тауэр. От «подземного» города здесь лишь строящаяся в течение 20 лет единственная станция метро и — торжество чиновничьего маразма — подземный переход с буквой «М» над входом. А обрубки «города-сада» совсем не напоминают Хай-парк. Ну, разве что Йонг-стрит можно сравнить с омской транспортной артерией Маркса — Гагарина — Красный Путь — Мира, которая прорезала город с юга на север. А ещё хоккей. Всеобщая любовь к хоккею.
Когда в России соберутся открывать свой Зал хоккейной славы по примеру Торонто, он, конечно, будет располагаться в Москве. У нас всё значимое располагается в Москве, потому что чувство национальной гордости концентрируется в пределах МКАД, а дальше начинается «эта страна».
Но правда в том, что хоккей является «спортом № 1» как раз в «этой стране». 10 318 болельщиков, трижды в неделю отдающих за билеты на «Арену Омск» около 250 рублей, сотни людей, встречающих команду в аэропорту по ночам (с кубком или без оного) — доказательство любви к хоккею там, где нет других предметов для гордости.
— Как наши сегодня сыграют? — спрашивает меня подвыпивший дедушка в маршрутке, когда мы проезжаем мимо архитектурно отвратительной «Арены Омск», вокруг которой змейкой в кассы толпятся фанаты.
— 3:1 — порвём, — подмигиваю ему я.
Здесь не надо уточнять, кто такие «наши» — мы не в Казани, не в Питере и не в Москве, где «наших» много. В Омске только одна команда — не считая волейбольную «Омичку» (для любителей), футбольный «Иртыш» (для мазохистов) и мифический «ГазМяс» (для поклонников) — это хоккейный «Авангард». Омск — город с низкими зарплатами, разбитыми дорогами и коптящими небо заводами, доходы которых уходят в Санкт-Петербург, но при этом здесь как нигде развита «культура боления». В Омске нельзя увлекаться спортом и не болеть за «Авангард». Здесь жёны знают, когда начинается плейофф и не ругают мужей за их — «на счастье!» — небритость в течение месяца. Здесь начальство лояльно относится к тому, что в дни хоккейных матчей сотрудники сбегают с работы пораньше, а у вечерних заторов на всех трёх омских мостах с правого берега Иртыша на левый есть своё название — «хоккейные пробки».
Когда «Авангард» шаг за шагом продвигался к Кубку Гагарина в этом сезоне, а стоимость билетов взвинтили в несколько раз, в кассы «Арены Омск» всё равно занимали очередь с вечера. Журналист Артём Касаткин, снимавший репортажи с площади перед «Ареной», рассказывал о потрясающей самоорганизации фанатов — в очереди никто никого не пинал и не обманывал, наоборот, болельщики сами составляли списки, устраивали себе развлечения на всю ночь, сердобольные бабушки из соседних домов приносили фанатам горячие пирожки и чай. Хоккей в Омске оказался для многих сильнее карьеры и личной жизни.
17 марта 2007 года
Больше того, хоккей в Омске сильнее смерти. Под куполом «Арены Омск» висят несколько свитеров с номерами. Номер «7» навсегда изъят из обращения в омской команде — под «счастливой семёркой» играл здесь Алексей Черепанов, который умер во время матча с чеховским «Витязем». За короткие три сезона на высшем уровне Лёша побил снайперский рекорд Павла Буре, влюбил в себя весь хоккейный мир России, победил на чемпионате мира среди молодёжи, сумел поиграть вместе с самим Яромиром Ягром и подписать на будущее контракт с «Нью-Йорк Рейнджерс». Только будущего для него не случилось. В день, когда его имя появилось в списке национальной сборной, Черепанова не стало.
Забив свою последнюю в жизни шайбу, «будущий Харламов» поехал на смену, сел на скамейку запасных и внезапно потерял сознание. Его могли спасти, говорили потом, если бы в чеховском дворце спорта дежурила медицинская бригада, если бы в прибывшей лишь через 20 минут машине Скорой помощи оказался заряженный дефибриллятор... Копья ломали и искали виновных только журналисты и следователи прокуратуры. Омск молчал, но до сих пор за три минуты до конца матча на фанатской трибуне зажигаются свечи — в память о Лёше Черепанове, которому могло бы быть уже 23 года, но навсегда осталось 19.
О том, почему Черепанов скрывал, что у него неокардия — патология сердца, с которой нельзя и близко соваться в большой спорт, и почему на прощание с ним в Омске пришли 60 тысяч человек, а перед матчем на «Мэдисон Сквер Гарден», где Черепанов так и не провёл ни минуты на льду, объявили минуту молчания, намерен рассказать эстонский кинорежиссёр Ильмар Рааг. Автора номинированного на «Оскар» фильма «Класс» зацепила история юного хоккеиста из деревни Озерки Алтайского края, который в детстве переехал в Омск, чтобы играть в одной из лучших команд Старого Света. Фильм «Драфт в небо» создают общими силами: омские болельщики нашли режиссёра, вместе написали сценарий фильма, актёров, умеющих стоять на коньках, и хоккеистов, которые могут говорить по сценарию, ищут по всей Европе — в юношеских командах.
— Это фильм-противоречие, — говорит Рааг. — Алексей — из «ниоткуда», из далёкой Сибири. У него была заветная мечта — стать чемпионом мира. У него всё получилось. Это значит, что всё возможно. Все говорят, что он много работал, и может быть, даже не был самым талантливым из своего поколения, но он работал больше других.
Это как древнегреческая легенда об Икаре, о парне, у которого была мечта. В итоге его же мечта его и убила.
Но история Алексея Черепанова — отнюдь не единственная история о мечте, которая заслуживает экранизации. Каждый день сотни омских мальчишек едут в автобусах на тренировки с клюшками, коньками и баулами с формой и защитой. Практически в каждом подъезде есть свой «будущий Черепанов» — мальчишка, который, может, и не самый талантливый в классе, но которому точно не занимать трудолюбия. Но даже те, кому говорят «Вы нам не подходите», не опускают руки и не вешают коньки на гвоздь. Пример тому — обладатель Кубка европейских чемпионов защитник Денис Куляш. Когда-то его отцу сказали, что у Дениса недостаточно таланта, чтобы стать профессиональным хоккеистом, да к тому же плохо поставлен бросок — в итоге, почти как в хорошей классической литературе, Куляш на междугороднем автобусе трижды в неделю ездил тренироваться с юношеской командой одного из районных центров Омской области. И бросал, бросал, бросал.
113 шайб забил за «Авангард» самый титулованный игрок клуба Яромир Ягр
Обладатель самого сильного броска в мировом хоккее — в Матче звёзд КХЛ 2011 года Куляш побил рекорд легендарного Здено Хары из НХЛ-овского «Бостона», отправив шайбу в ворота со скоростью 177,58 км/ч — не забыл о тех, кто ему помог. Несмотря на то, что Куляша так и не признали в Омске, и он играл за ЦСКА, «Динамо» и «Ак Барс», у мальчишек из обычной районной команды, где и ледового стадиона толком никогда не было, всегда была нужная экипировка и деньги на поездки на чемпионат области. Почему при огромных бюджетах, которые тратятся на «большую» команду, коллективам поменьше приходится искать спонсоров самостоятельно, иногда из числа игроков «Авангарда», которые не забывают свои корни, — вопрос, всегда остающийся без ответа. А задают его часто.
Сказать, что «Авангард» в Омске любят все, было бы неправдой. Всегда — даже в золотые времена омского хоккея — раздавались голоса о том, что на хоккей тратится слишком много, что это «дорогая игрушка губернатора» и что «лучше бы детские сады построили или к пенсиям добавили». Одним из критиков такой системы стал новый омский губернатор Виктор Назаров. Бюджеты клубов КХЛ фактически закрыты, и нельзя выяснить, сколько тратится на поддержку детского спорта, а сколько — на зарплаты игроков вроде Яромира Ягра. Крытые ледовые дворцы начали появляться в Омской области только во второй половине «нулевых» — когда «Авангард» уже лет десять как играл в высшем дивизионе и даже завоёвывал золотые медали чемпионата. Площадки во дворах обзавелись электрическим освещением только к концу «нулевых».
Основные источники финансирования команды: «Газпром» — около 50 %, бюджет Омской области — около 40 %, бизнес — около 10 %
И тем не менее, омские «болелы» — одни из самых преданных в России. Каждая хоккейная «звезда», отыгравшая за «Авангард» пару месяцев, в интервью любому изданию считает хорошим тоном сказать о том, что «город живёт хоккеем». Бывший капитан «Авангарда» Алексей Калюжный после матча делает круг по ледовой площадке с маленькой дочерью на руках, показывая её болельщикам, словно родственникам. Молодые игроки «Авангарда» Никита Пивцакин и Сергей Калинин после каждого — даже самого трудного матча — остаются на площадке, чтобы поблагодарить болельщиков и устроить перед ними небольшое шоу. «Болелы» это чувствуют — и отвечают тем же: называют детей в честь хоккеистов, покупают кепки и шарфики с символикой клуба — похожим на букву «А» ястребом, подбадривают команду на интернет-форумах, отправляются с командой на выездные матчи и в Хабаровск, и в Петербург.
При этом то, что творится в Омске по отношению к «Авангарду», меньше всего напоминает истерию. Никто не заламывал рук, когда «ястребы» в финале Кубка Гагарина в серии матчей до четырёх побед вели со счётом 3:1, а в итоге проиграли 3:4.
Это такая спокойная любовь — как отец с матерью любят сына, пусть он и доставляет проблемы, пусть за него иногда приходится краснеть. Зато свой — и получше некоторых, в следующем году наверстает.
Такое — спокойное — отношение к «Авангарду» в Омске появилось, наверное, после того, как не стало Черепанова. Наверное, только здесь и в Ярославле, потерявшем в сентябре
Конечно, Омск не похож на Торонто. Впрочем, Россия вообще мало похожа на Канаду.
Подпишитесь на нас в Telegram
