И жил как собака, и умер как пёс

Конфликт между зоозащитниками и муниципальным учреждением «Центр по проблемам домашних животных» Новосибирска привёл к прокурорской проверке: общественники обвиняют сотрудников Центра в незаконной эвтаназии, нарушении Гражданского кодекса, нецелевом расходовании бюджетных средств и негуманном отношении к животным. Чтобы узнать, как обстоят дела на самом деле, корреспондент Сиб.фм обратился за разъяснениями ко всем участникам конфликта.

Галина Клебче, директор приюта для собак «Право животных на жизнь»: Когда в 2008 году в мэрии обсуждалось создание Центра, глава администрации Советского района сказал: «Я предлагаю поручить создание Центра зоозащитникам. Они разбираются в вопросе». Мэр ответил: «Нет! Этим будет заниматься спецавтохозяйство». У нас была надежда, что получится совместная плодотворная работа, но это было так наивно. Мы со своими взглядами там не нужны.

О чём говорить, если в Центре даже не стерилизуют, хотя по закону обязаны это делать. Бездомные собаки идут сразу на живодёрню. Их отлавливают щипцами, которыми можно травмировать — сломать рёбра, например.

Николай Малай, заместитель начальника департамента энергетики, жилищного и коммунального хозяйства Новосибирска: К средствам, разрешённым для применения, отнесены ловчая сеть и фиксатор. Они не утверждены каким-либо правовым актом, но и не запрещены.

За время работы Центра животные, которые были изъяты, не имели значительных травм и повреждений. Обоснованных негативных отзывов по этому факту не было.

Эвтаназия

Г. К.: Когда создавался Центр, слово «бездомных» из названия убрали, оставив только «домашних животных». То есть получается, что он не занимается бездомными животными — просто объявляет агрессивными, отправляет на живодёрку на Гусинке и всё.

Я, кстати, была в этом пункте на Гусинобродском шоссе — притворилась, что ищу своего пса. Там кирпичное одноэтажное здание, внутри него — два вольера. Бетонный пол, бетонные стены. Я насчитала 50 собак. Весь пол был в экскрементах. Привезённых животных забрасывают через окно. При мне подъехала машина с ветеринарным врачом. Он посмотрел в окошко, показал на собак, которых нужно оставить, а остальных — «в расход». Это называется «осмотр ветеринарного врача».

У входа я видела грузовую машину, в которой горой лежали трупы животных.

Светлана Слесарева, представитель общественной организации «Права животных»: Согласно отчётам Центра собак умерщвляют при помощи инъекции Адилина — препарата, который можно применять только после погружения животных в глубокий сон, иначе они умирают страшной смертью от удушья. Но в Центре вводят Адилин без наркоза.

Н. М.: Усыпление изъятых животных проводится специалистом управления ветеринарии города, а не нашими сотрудниками, поэтому о специфике препаратов, используемых при эвтаназии, и их действии на животных необходимо узнавать непосредственно в управлении.

Стерилизация

Германия первой в мире ввела защиту животных в Конституцию страны

С. С.: Фонд «Права животных» занимается тем, чем должен заниматься Центр: помогает травмированным животным, обеспечивает стерилизацию.

Н. М.: Средства на стерилизацию и усыпление животных сметой Центра не предусмотрены. Главная цель Центра — обеспечение безопасности людей от неблагоприятного воздействия домашних и безнадзорных собак и кошек — их изъятие, а также сбор и вывоз трупов павших или усыплённых ветеринарными клиниками города животных.

Деньги

С. С.: Нет анализа эффективности выделяемых бюджетных денег и выполняемых Центром задач. При этом тратится всё больше средств, набираются новые бригады, но по отчётам же видно, что больше отловленных собак не стало.

Изъятия агрессивных собак с улиц практически не производится.

Н. М.: В Центре работают 50 человек. Количество бригад изъятия увеличено до шести в связи с ростом количества обращений граждан и организаций. Изъятие происходит круглосуточно, в том числе и по экстренным заявкам, когда возникает угроза жизни человека.

С. С.: Перечень задач, которые должен выполнять Центр, был довольно большим. Народ подумал, что наконец что-то сдвинется в отношении бездомных животных. По факту же получилось следующее: выделены большие деньги — бюджет на этот год 17,5 млн рублей (всего за четыре года — 54 млн), а все функции Центра свелись к одной — отлов и дальнейшее убийство. Я даже не могу назвать это эвтаназией.

Н. М.: Центр финансируется исходя из возможностей городского бюджета по приоритетным направлениям деятельности, в первую очередь — обеспечение безопасности граждан, а не умерщвление.

Объём выделяемых средств не позволяет обеспечить содержание всех изъятых животных.

Никаких нарушений в использовании бюджетных средств в ходе проверки выявлено не было. А бюджет Центра увеличился в связи с приобретением двух автомобилей для бригад изъятия.

Проверка

С. С.: По нашей просьбе 18 июля 2012 года прокуратура провела первую проверку Центра. Она была немного поверхностной — объём информации оказался настолько велик, что сроков, выданных прокуратуре, просто не хватило. В результате мы получили доступ к некоторым документам и на основании их анализа сделали дополнительные запросы, на которые ответил только Малай.

Ни ветеринарное управление, ни руководство Центра по проблемам домашних животных (НЦПДЖ) не соизволили на них отреагировать. Хотя уверяли, что деятельность Центра открыта и прозрачна.

В начале августа НЦПДЖ был оштрафован УФАСом за нарушения при размещении тендеров.

Например, цена бензина, который закупался для нужд Центра, оказалась выше розничной: фактически компании, выигравшие тендер, поставляли 92-ой бензин по цене 95-го.

700 рублей — оптовая цена за 15 кг корма для собак «Chappi»

Дозвониться в эти фирмы невозможно. В тендерах не участвуют ни Газпром, ни Лукойл, ни другие известные компании. Та же ситуация с кормами — в договорах опять фигурируют цены выше розничных. Мы утверждаем это не голословно — всё подтверждается копиями документов.

Н. М.: Закуп бензина производится в порядке, установленном законодательством. Начальные цены согласовываются департаментом энергетики, жилищного и коммунального хозяйства города и не превышают средних цен на рынке.

Мы можем предположить, что другим организациям не выгодно работать с бюджетными учреждениями, и поэтому они не участвуют в торгах. Закуп кормов также производится в порядке, установленном законодательством. Центр предлагал представителям гипермаркета «Лента» участвовать в торгах, однако «Лента» участие в них не принимает по неизвестным нам причинам.

В Германии налог на содержание собак колеблется от 100 до 300 евро в год

Частная собственность

С. С.: Мы не пытаемся закрыть Центр, понимаем, что он действительно нужен. Но мы против тех методов, которые они применяют, против нерационального использования средств и нарушения законов. Они нарушают даже закон о частной собственности, потому что собака — как раз частная собственность в данном случае — может потеряться по разным причинам. Например, испугаться громкого звука, резко побежать, и хозяин её не удержит. Всё, собака потерялась, они её поймали и усыпили через три дня.

Н. М.: Ответственный владелец домашнего животного не будет выводить его без ошейника, шлеи с указанием контактного телефона или иных владельческих признаков, всегда знает особые приметы своего животного, а также телефоны необходимых служб и организаций.

Животные, имеющие владельческие признаки, как правило, сразу переводятся в пункт временного содержания Центра.

Все изъятые по заявкам жителей и организаций животные подлежат постановке на учёт в Центре, запись делается в журнале поступления и убытия животных, указывается: ФИО заявителя, адрес, телефон, пол животного, возраст, окрас, порода, особые приметы: наличие клейма, ошейника и так далее.

Карантинная зона

С.С.: Создаётся такое ощущение, что если взять количество животных, которое проходит через их пункт, и процент эвтаназий, которые они делают, то Новосибирск впору объявлять карантинной зоной.

Всех выявленных нарушений достаточно, чтобы на работу Центра обратили внимание.

Н. М.: Центр создавался для решения многих вопросов, касающихся домашних и безнадзорных животных. Однако большое количество обращений граждан и ограниченные финансовые возможности привели к тому, что главным направлением деятельности стало обеспечение безопасности жителей города от бездомных кошек и собак.

Г. К.: Я понимаю, что нужно что-то пробивать, но приходится сидеть и варить кашу для собак. Женщина, с которой мы организовывали приют в Академгородке, сейчас отказалась от борьбы. Считает, что здесь должно быть 50 собак, а не 180, как есть. «Остальных всё равно не спасёшь, — говорит она. — Не при нашей жизни». А ситуацию надо выправлять. Я занимаюсь этим семь лет, а ничего не улучшилось.