Я думаю, что у каждого переводчика были ситуации, когда сказанное переведено абсолютно точно — с выверенными словами, идеальной грамматикой, но смысл речи собеседники понять не могут.
На Западе выпечка из замороженных полуфабрикатов занимает порядка
Специалист из ФРГ (хлебопёками в Германии чаще работают мужчины) объяснял, как заготовки из теста заморозить, а потом разморозить и испечь в мини-пекарне свежие булочки. Сибирские женщины-пекари советской ещё закалки внимательно слушали, смотрели, как немец двумя руками одновременно катал заготовки для булочек.
А потом подходили с главным вопросом:
— Как долго хранится булочка, испечённая из размороженного теста?
Немец каждый раз держал паузу, а потом осторожно отвечал: «До трёх дней...» Русские технологи отходили с довольным видом. А в глазах немца я читала искреннее удивление и непонимание: «Ну почему им интересно, сколько хранится булочка, если её надо съедать утром, ещё тёплой? Зачем ей храниться три дня?»
Вот тут мы подходим к главному секрету современной немецкой экономики с точки зрения человека гуманитарного.
Главная задача немецкой экономики, как мне кажется — обеспечить функционирование каждого отдельного домохозяйства.
И язык подтверждает мою догадку, потому что в немецком даже слово «домохозяйство» (der Haushalt — дословно «опора дома») имеет ещё и значение «бюджет», причём даже государственный бюджет дословно переводится как «государственное домохозяйство» (der Staatshaushalt).
Ведь что такое булочник на уровне микроэкономики? Да бог с ней, с микроэкономикой... Давайте так — что такое маленькая булочная в твоём доме? Ты просыпаешься утром и первое, что ощущаешь — это запах свежеиспечённых булочек. Булочнику не нужна реклама в газете. Один только запах заставляет тебя быстренько накинуть первое, что попадётся под руку, и бежать за булочками. Пока они горячие. С хрустящей корочкой. Бутерброды с чем угодно — это типичный немецкий завтрак. Я не хочу обсуждать вопрос пользы такого завтрака.
Когда ты слышишь запах свежих булочек, о пользе разговаривать бессмысленно, да и некогда.
Ты заранее знаешь, какую выпечку купить себе, а какую — детям. И булочник точно знает, что именно ты у него покупаешь каждое утро. И он готовит практически для тебя.
Был даже анекдотичный случай, когда моя подруга, живущая в Германии, пошла покупать булочки и захотела купить не те, что обычно, а попробовать новые. Так булочник убеждал её опомниться и взять традиционный набор. Не потому, что ему было жалко, а потому, что традиции — они и есть традиции, что же их нарушать.
Пекарни, расположенные в универсамах, увеличивают объёмы продаж: аромат свежевыпеченного хлеба побуждает совершать импульсивные покупки
Маленькая булочная в Германии — это больше, чем место, где выпекают и продают хлеб. Во время чемпионата мира по футболу на окно выставляется телевизор и можно в маленькой компании болеть за своих. У хозяина можно оставить ключ от квартиры для родственников, которые приедут в то время, когда ты ещё не вернулся с работы. Службу доставки товаров по интернету можно попросить оставить заказ у булочника. Там же на доске объявлений можно оставить своё объявление о поиске подработки.
Булочник клиентоориентирован до невозможности. До высшей стадии немецкого перфекционизма. И не потому что он капиталист. Владельцы пекарен здесь чаще всего работают сами. У «моего» берлинского булочника, итальянца по происхождению, всего одна помощница, которая приходит к
Он клиентоориентирован просто потому, что он живет среди своих клиентов. В том же доме. И его соседи — гарантия того, что ему будет на что жить.
Безбедно, но без византийского размаха русских предпринимателей. Для немецкого булочника его булочная — это не просто бизнес. Это его жизнь. Он сказал бы это без пафоса. А клиенты — не клиенты, а соседи. Немного в деревенском понимании этого слова — такое сообщество людей, от мнения которых зависит твоя жизнь.
Мне кажется, что знаменитое правило о том, что 20% постоянных клиентов должны приносить 80% дохода, на примере немецкой булочной не работает. 80% дохода приносят 80% постоянных посетителей. 20% приходит от 20% непостоянных покупателей.
В малом бизнесе занято более 70% жителей Германии, они производят почти половину внутреннего валового продукта
И вот ещё что интересно: самая популярная булочка, которая в Берлине именуется Schrippe, весит 60 граммов и стоит 15 центов, или 6 рублей. И тут-то ты и понимаешь, во сколько именно нам, русским, обходится коррупция.
Понятно ведь, что немецкий булочник платит аренду, налоги, страховки, зарплату и закладывает прибыль. Но при этом его булочка стоит 6 рублей. А новосибирский аналог из мини-пекарни — 11 рублей 40 копеек.
Немецкий пекарь не может себе позволить испечь невкусный хлеб, потому что 80% покупателей просто перестанут к нему ходить. Он не может себе позволить продать вчерашние булочки под видом сегодняшних и рассчитывает количество изделий на день, исходя из своих среднестатистических данных. А непроданные остатки вечером у него забирают тренеры одной их детских спортивных школ, чтобы приготовить ребятишкам сэндвичи.
И потому немецкий технолог не может понять, почему русские коллеги радуются трём дням жизни булочки. С чего мне надо начать, чтобы объяснить ему это?
Подпишитесь на нас в Telegram
