Почитатели называют её «девочкой — Робин Гудом», злопыхатели — «девкой с противным голосом». Но как бы к ней не относились — её знают в лицо. В рейтинге «50 самых известных лиц Новосибирска» Светлану Воронкову, автора программы «Прецедент», узнали все, кто участвовал в голосовании.
Светлана, вас всегда узнают на улице?
Как-то ко мне подошел человек и воскликнул: «Ой, вы — Светлана Сорокина!?» На что я ему ответила: «Нет, я Светлана Воронкова, но спасибо, мне очень приятно». Да, для Новосибирска, наверное, я одно из немногих узнаваемых лиц. Я не могу сказать, что за мной бегают толпы ошалевших фанатов. Меня иногда узнают в магазине и часто «определяют» по голосу. Я не имею славы, которая усложняет жизнь.
Но, может быть, облегчает?
Не всегда. Мы живем в мире реальных проблем, у меня звезда во лбу не горит. Я не всегда пользуюсь своим профессиональным правом на обнародование того, кто я есть. К этому инструменту прибегаю, когда люди ведут себя совсем уж за рамками приличия.
783 выпуска программы «Прецедент» вышло в эфир с 1995 года.
В одном из магазинов, торгующих мобильными телефонами, пыталась сдать аппарат на штатную экспертизу – право на это есть у любого человека. После того, как меня десять минут пытались выпроводить в сервисный центр, я вручила сотруднику зала визитку и попросила привести старшего менеджера. Мне выдали деньги за телефон и от страха даже экспертизу не провели, как оказалось. То есть пользуюсь иногда «служебным положением», но не считаю зазорным делать это в профилактических, обучающих целях — не для меня конкретно.
На замечания в «Книге жалоб» администрация обязана реагировать в двухнедельный срок
Существует закон. Не нравится – пожалуйста: есть депутаты Госдумы, пишите другие законы. А пока — будьте любезны.
Как с врачом только о болезнях, так с автором «Прецедента» только о проблемах?
Вот это на самом деле так. Программа воспринимается как инструмент непосредственного влияния.
Но основная задача СМИ – доведение объективной информации до потребителя.
Наивно полагать, что в каждом случае мы можем разрешить проблему — это подменило бы и законодательную, и исполнительную власти. Тогда СМИ можно было бы, как шашкой, порубить всех подонков на свете.
Всемирный день прав потребителя отмечается 15 марта
Большой коэффициент влияния у нас в несложных ситуациях. К примеру, мы разбираем ситуации, связанные с трудовыми спорами. Часто под удар попадают те, кто работает по ученическим контрактам или вообще вне всяких договоров. Недавно мы выпустили репортаж об одной компании, из которой человек был уволен без выплаты причитающихся денег. Вчера руководство предприятия вернуло долг, и мы тут же получили от них письмо с просьбой снять сюжет с эфира: конфликт улажен. Но программа не предназначена для выбивания денег. Ее задача – дать зрителю представление о том, как минимизировать риски.
Поэтому когда от нас требуют стопроцентного результата, меня это сильно раздражает, я это называю «потребилерством».
Так происходит потому, что СМИ, а тем более «Прецедент» — как последняя инстанция: дальше жаловаться некуда?
К сожалению, да. Но к нам приходят и такие люди, кто даже не пытался защитить себя, их сотни. Недавно звонят и рассказывают про колбасу: что-то нашли в ней подозрительное. А на просьбу оперативно принести ее для проведения экспертизы отвечают: «Мы далеко живем, может, вы к нам приедете?»
Природу человеческую нельзя изменить: она не хуже и не лучше. Но в нашем человеке до сих пор жива дремучая уверенность в том, что государство радеет за его интересы. Это не так.
Вы получали когда-нибудь угрозы в свой адрес?
Была давным-давно совсем смешная угроза, обещали нанять бомжей, которые выбьют все стекла в квартире. Но мне никогда не озвучивали реально серьезной угрозы. Если бы я поняла, что это так, то, возможно, не стала бы, как в кино, лезть на рожон. Потому что человек я одинокий, и это не та цена, которую я готова заплатить даже за сверхсюжет. Но, слава Богу, жизнь пока не ставила меня перед таким выбором.
Что нужно, чтобы столько лет жить в постоянном конфликте?
Безусловно, нужна способность держать удар. Тьфу-тьфу, у нас нет реальных рисков для жизни. Однако регулярные нервотрепки и крайне жесткие еженедельные разговоры – это часть моей профессии.
В судах тоже?
В неделю редакция «Прецедента» принимает 75-100 звонков с жалобами
До судов редко доходит — с каждым материалом мы работаем очень скрупулезно. За всю историю программы были три или четыре попытки с нами судиться. Некоторые не доходили даже до судопроизводства, другие разваливались на стадии предварительного рассмотрения. Научил меня так работать один курьезный случай, который тогда я очень трагично восприняла. 1997 год, я впервые самостоятельно вела программу. Речь шла о некорректно работающих дачных фирмах. И я умудрилась адресным планом одной компании заклеить материал про другую. Слава богу, обошлось без суда. Мы извинились и перемонтировали сюжет, но когда я разговаривала с представителями невинно пострадавшего бизнеса, это было очень унизительно.
Стыд за эту ошибку я ощущала очень остро на протяжении нескольких лет.
Но довольных вашими сюжетами должно быть не меньше, чем недовольных. Благодарности в каком виде получаете?
В самом разном! Вот это — дяденька в благодарность презентовал сумочку, которую сам связал. А вот принесли бутылку вина. Это в канун дня рождения Путина мы обязательно получаем подарок.
Вот как!?
История такая: одна дама три года назад обращалась на все новосибирские каналы, хотела в бегущей строке разместить поздравление президенту России. Но ей везде отказали. И тогда она позвонила нам. Мы подготовили сюжет, посвященный этому забавному случаю, но выход его в эфир был запрещен. Перед нашей героиней мы за это извинились, а через неделю она материализовалась на пороге редакции — с тортом и вином. На мое удивление, ведь помочь мы ей ничем не смогли, она ответила: «Вы хотя бы меня выслушали». Вот с тех пор и поздравляет нас с днем рождения ВВП каждый год.
А сюжеты часто запрещают к выходу в эфир?
К счастью, нет: в исключительных случаях, когда давление на владельца бренда зашкаливает.
В Законах Хаммурапи (XVIII в. до н. э.) есть статьи о защите прав потребителей
Программе больше 16 лет. Это единственный прецедент в Новосибирске ?
Авторские программы вообще не заточены на такую долгую жизнь. Это, скорее, счастливое стечение обстоятельств.
Профессиональную деформацию ощущаете?
Глобальную! В прошлом году я клеила скетч к нашему пятнадцатилетию и смотрела передачи 1997-98 годов. Я тогда и я сейчас — это земля и небо. Я мрачно стала смотреть на систему, в которой мы вынуждены жить. На разгул демократии, с которым вынуждены мириться. С разочарованием стала и к себе относиться.
Как профессионал я выросла, но счастливее не стала. Мои профессиональные амбиции удовлетворяются, а личная жизнь — в загоне, на десятом плане. Я не Людмила Прокофьевна из известного фильма, и я пока не могу помирить эти две вещи.
Не возникает желания круто изменить жизнь, бросить этот бесконечный конфликт, выйти замуж?
Возникает. Я же нормальный человек. Лет десять назад это желание ощущала меньше. Тогда я была очень зависима от своих профессиональных амбиций и не вполне материально обеспечена, чтобы у меня был выбор. Сейчас я уже могу работать или не работать. Могу позволить себе быть одинокой — и могу позволить быть не одинокой. Я вообще в своем возрасте и ситуации много чего могу себе позволить.
То есть некоторые мечты сбылись?
Главная моя мечта — найти общий язык с самой собой. Потому что я нахожусь в состоянии внутреннего конфликта. Желаю покоя и жажду профессиональных успехов. Эти цели не стыкуются между собой. Мужчина, дети, тихие радости жизни – производные от того внутреннего комфорта, которого пока нет. Я не знаю, достижимо ли это. Или это та цель, которая постоянно уходит за горизонт. Мне кажется, это вообще редко кому удается. И иногда целой жизни мало, чтобы такая мечта осуществилась.
Подпишитесь на нас в Telegram
