Взять бюджет на освоение Сибири — и осваивать, осваивать...

Юлия от рождения, Линор по паспорту — красивая, многогранная и лёгкая в общении. Родилась на Украине, училась на программиста в Израиле, живёт в Москве, пишет стихи и прозу, ведёт блог в ЖЖ. Ещё она пишет книжки для детей, рисует комиксы для взрослых, читает курс по теории моды, ведёт колонки в «Ведомостях» и «Снобе» и даёт консультации по развитию бизнеса. Линор Горалик рассказала корреспонденту Сиб.фм о том, что общего у партии «Правое дело» и Зайца ПЦ, чем заняться творческому человеку в провинции, и как помогает в жизни образование программиста.

Заяц ПЦ и его воображаемые друзья: Щ, Ф, грелка и свиная отбивная с горошком — вебкомикс, придуманный Линор Горалик

Вы готовите цикл публикаций «Биографии поэтов, рассказанные ими самими». В начале 2012 года должен выйти первый том. А ваша биография там будет?

Нет, конечно. Моя задача в рамках этого проекта — сделать так, чтобы меня в нём было как можно меньше. Я — сопереживающий и остро заинтересованный собеседником диктофон.

Что бы ваш заяц ПЦ мог делать в Сибири ?

Да что угодно, при его-то ужасном характере и полном отсутствии совести. Осваивать, знаете. В обоих смыслах слова. Взять бюджет на освоение Сибири — и осваивать, осваивать...

Видите ли вы сходство с партией «Правое дело» прохоровского периода?

Освоение зайцем Сибири? Только в том, что в последнее время всё, что имеет отношение к российской власти, превращается в театр абсурда. Я надеюсь, что Михаил Прохоров чувствует себя в своём театре абсурда так же комфортно, как Заяц ПЦ — в своём, и что его раздражение так же смешано с желанием рассмеяться — хотя бы иногда.

Вот то, что у нас происходит — это ПЦ?

Минобороны РФ опроверг сообщение о закупке спортивного инвентаря для занятий военнослужащих бадминтоном

Не знаю. Понимаете, ведь в сегодняшней политике — на мой, обывательский, взгляд — нет подлинного абсурда; есть абсурдные моменты, но в целом всё происходящее — вполне логичная целевая схема. У людей бизнес, они им занимаются. Ну, как любая криминальная группировка, держащая территорию: с одной стороны, надо, чтобы у людей было, что есть, а то взбунтуются; с другой стороны — важно не допускать на свою территорию чужих, мешающих делать деньги. Отсутствие абсурда на этом уровне и есть беда: с системной точки зрения момент абсурда — это момент флуктуации, здесь что-то может измениться.

А сейчас система очень логично устроена. Её проявления со стороны тех, кто старательно подмахивает начальству бадминтонными ракетками, — это, да, абсурд и позор.

Но это наш собственный абсурд и позор: не нас как-то особенно абсурдно ебут, а мы как-то особенно абсурдно подмахиваем. Ебут-то нас очень понятным способом.

Ваше сотрудничество с Прохоровым соответствует вашим идеалам?

Моё сотрудничество с Прохоровым — это вы имеете в виду выступление КРЯККе по приглашению благотворительного «Фонда Прохорова»? Ну, тут я могу только сказать, что на протяжении уже очень многих лет культурная деятельность фонда вызывает у меня восхищение и уважение, и быть гостем фестиваля мне крайне лестно.

Я бывала и в Норильске на «Таймырском кактусе» и видела разные другие программы фонда. Я не эксперт, но в России такого масштаба деятельности при такой культурной вменяемости я не видела.

Чем заняться творческому человеку в провинции?

Делать то, что человек считает нужным, я думаю. Ни в Москве, ни в других городах почти никого не кормят, скажем, стихи; в этом смысле «в столице» и «в провинции» ничем не различаются. А благодаря тому, что у нас есть довольно свободная публикационная среда, мы все гораздо меньше зависим от публикаторов, издателей, галерей. Зависим, но гораздо меньше.

«Хайфа работает, Тель-Авив гуляет, Иерусалим молится». Израильская поговорка

В каком городе комфортнее всего? Душевнее и хочется вернуться снова и снова?

Во-первых, в Москве. Вот как любили говорить в СССР: «У нас представлены все климатические зоны» — так в Москве представлен, мне кажется, весь спектр социальных, культурных, повседневных явлений. Мне это очень дорого — при всем раздражении, которое Москва часто у меня вызывает. А ещё два города — это Лондон и Иерусалим.

Я очень тель-авивский человек, то есть — не иерусалимский. Иерусалим всегда был для меня чужим городом. Но недавно поэт Леонид Шваб, очень любящий Иерусалим, показал мне этот город так, что у меня внезапно открылось второе зрение. Это было большим подарком для меня.

Можно ли рассматривать блоги как новый вид творчества?

Я отношусь к блогам, по большому счёту, как к новому коммуникативному средству — телефону или телевизору, — а не как к сошедшему на нас могучему божеству, которое всё перевернёт. Появление блогов — это, конечно, огромное изменение коммуникационного ландшафта, по своему масштабу, может быть, схожее с тем изменением, какое произвели, скажем, телевидение или телефон.

Первую запись на русском языке в «ЖЖ» оставил пользователь at 30 ноября 1999 года.

Но в то же время блоги, как и телевидение, и телефон, и многие другие вещи — это некоторый этап в уже существовавшей череде важных процессов. В том числе — процессов, имеющих отношение к творчеству.

Появились ли какие-то значимые жанры или форматы, которые могут существовать только в рамках блогосферы?

Ещё до появления блогосферы (какой мы знаем её сегодня) этот вопрос очень серьёзно обсуждался, были разговоры о том, что какие-то новые жанры появятся, а старые жанры умрут. Вспомним тему «гипертекст против текста» — и вот мы видим, что, несмотря на очень важные эксперименты, гипертекст, скорее, оказывается маргинальным концептуальным жанром, нежели мейнстримом (с другой стороны, появилась тема collective writing, но совсем не в той форме, о которой тогда шла речь). А вот с визуальным искусством получилось интереснее: конечно, от появления интернета (и блогов) никакой прежний жанр не умер, зато разные формы digital art получили новый толчок (а я до сих пор помню, хотя уже лет 15 прошло, ранние работы Оли Лялиной, и они до сих пор кажутся мне потрясающими).

Что изменилось, когда блоги начали играть для многих авторов, дизайнеров, художников роль публикационной платформы?

В ряде стран (например, в США) блоги приравниваются к средствам массовой информации

Если же говорить о том, что изменилось для художника, писателя, дизайнера с появлением блогов, — о, тут всерьёз многое произошло. Во-первых, многие творческие люди стали гораздо меньше зависеть от официального публикационного процесса, — и это прекрасно; мне кажется, это важнее всего. Не говоря уже о естественном возникновении каких-то читательско-авторских кластеров, о концентрации близкой автору аудитории (а для читателя — близкой ему среды авторов), о куда более естественном взаимодействии читателей или художников с их аудиторией.

А для читателя что изменилось?

Читатель получил контроль над сферой своих интересов, он не ждёт предложения редактора или издателя, а создает себе круг чтения, а иногда и общения с автором, сам. Наконец, читатель не зависит от регионального распространения. Это мне кажется действительно великим делом.

По образованию вы — программист. Что вам это дало как писателю?

Программирование и, вообще, естественнонаучное образование — это стержень того, как я воспринимаю мир.

Мне кажется, что естественнонаучная подготовка, пусть даже не академическая, любому человеку может дать очень многое.

Это ещё один способ видеть мир, это навыки системного мышления, это шанс научиться подходить более или менее рационально к самым разным задачам. Я, в целом, тоскую по математике и программированию, вплоть до того, что алгоритмические задачи мне периодически снятся. Мне очень повезло с образованием, но, конечно, я жалею, что не училась больше. Мне чудовищно не хватает гуманитарных знаний. У меня как-то был разговор с писателем Иваном Давыдовым о том, что нам дало образование. Мне оно дало ощущение, что есть порядок. Иван учился на философском факультете МГУ и вышел с осознанием, что порядка нет. Я бы хотела чувствовать и то, и другое одновременно. Но для этого мне не хватает образования.

Что вы читаете?

Для работы — книги по теории костюма, для себя — в основном, поэзию или русскую прозу девятнадцатого века. Мне повезло отвлечься от всего, что про неё «преподавали», и начать получать огромное удовольствие. Лесков, может быть, мне сейчас важнее всего.