Вспышку одного из самых смертоносных вирусов современности — лихорадки Эбола — пытаются остановить всем мировым сообществом уже несколько месяцев. О том, что это за заболевание и как уберечь себя от него (и от ненужной паники), корреспондент Сиб.фм поговорил с бывшим заместителем директора ГНЦ ВБ «Вектор», где ведутся исследования вируса, проректором НГУ по научной работе, членом-корреспондентом РАН Сергеем Нетёсовым.
Сергей Викторович, давайте начнём с начала. Откуда появился вирус и что он из себя представляет?
Африка — родина человечества, это самая древняя часть планеты, на которой сохранились реликтовые вирусы, вероятно существовавшие ещё до появления человека. Поэтому там встречается много разных заболеваний, которых нет в других частях света и, особенно, в умеренном климате, в котором, в основном, расположена Россия. Жёлтая лихорадка, лихорадка Денге, из паразитарных — это сонная болезнь, шистосомоз, масса других подобных заболеваний. Да возьмите ту же малярию, от которой до сих пор нет хорошей вакцины, лечится она тяжело, ежегодно ею заражаются миллионы человек и больше всего — в Африке.
Что касается лихорадки Эбола, то она была выявлена впервые в 1976 году в демократической Республике Конго, называвшейся тогда Заиром. Надо сказать, что и число заболевших было довольно большим — более трёхсот человек в одном Заире, и в это же время в соседнем Судане заболело почти столько же. Вспышки этой лихорадки в Африке повторялись, но не каждый год.
Судя по всему, их появление зависит и от климата, и от урожайности местных сельхозкультур, потому что заражение происходит, когда наступают голодные времена, и местные жители начинают охотиться на обезьян.
Исследования, которые удалось довести до источника заражения, показывают, что происходит всё примерно так: человек ловит больную обезьяну и заражается во время разделки мяса, контактируя с кровью больного животного.
7 вакцин от гепатита В было разработано за 30 лет
Лет десять назад, во время очередной вспышки, несколькими международными организациями и фондами было принято решение провести несколько экспедиций, чтобы попытаться установить природных носителей вируса и, быть может, найти способы обезвредить источник, искоренить заболевание. Результаты нельзя назвать однозначными, но скорее всего, таким носителем/резервуаром являются летучие мыши, но не плотоядные, а питающиеся фруктами, их ещё называют летучими лисицами. Сами эти летучие мыши не болеют, у них вирус Эбола вызывает асимптоматичную хроническую инфекцию. Обезьяны иногда едят летучих мышей и заболевают очень быстро: уже через неделю животные ослаблены настолько, что легко становятся добычей охотников.
Дальше вирус распространяется уже по-другому, этому способствует его высокая концентрация в крови и других жидкостях — до 100 миллионов вирусных частиц на миллилитр крови. Человек превращается в вирусную бомбу. Если во время контакта с заболевшим не применять средства защиты — перчатки, маски, халаты — происходит вторичное заражение. Таких случаев было много в самом начале изучения вируса, работе по диагностике и лечению, потом врачи, конечно, стали гораздо строже соблюдать правила биологической безопасности.
Ещё одна важная причина распространения болезни в Африке — похоронные ритуалы. Один человек умер, за ним ухаживали близкие, потом все члены семьи или племени прощались с усопшим и заразились — вот и очаг болезни.
А воздушно-капельным путём можно заразиться?
В принципе да, но концентрация вируса в воздухе должна быть такой, что он образует туман, так в действительности просто не бывает. Чаще всего человек просто не замечает, как, например, работая в перчатках с заражённым материалом, он потёр перчаткой комариный укус на лбу. Обычному человеку, если он вплотную не контактирует с больным, заболеть практически невозможно.
Эбола — РНК-содержащий вирус, и при температурной обработке он инактивируется. Поэтому приезжих и местное население инструктируют и предупреждают не покупать на местных рынках подозрительное мясо, а в случае употребления мяса в пищу — тщательно кипятить или жарить в течение часа.
Есть единичные случаи заражения дикобразов и антилоп, их мясо также употребляют в пищу, и, возможно, также иногда заражаются. Эти факты трудно объяснить, исходя из известных пищевых цепочек, но здесь ещё много неясного. Нужно исследовать этот вопрос, чтобы понять, как такие заражения в действительности происходят.
По одной из версий, вакцины от вируса Эбола до сих пор нет, потому что потенциальный рынок сбыта неинтересен фармацевтическим корпорациям, слишком узок. Если вакцину не купит миллиард человек, зачем связываться. Имеет ли она право на существование?
Если вакцину купит даже сто миллионов, а не миллиард, это будет, я думаю корпорациям весьма интересно, но есть и другие варианты получения средств на это. Не фармацевтические, а рудодобывающие мультинациональные компании могли бы выделять деньги на разработку вакцины от вируса Эбола, если эта болезнь помешает им работать на территории африканских стран.
Такая инфекция — вызов для амбициозного учёного, и в том числе поэтому исследования по разработке вакцин против лихорадки Эбола проводились во многих странах.
Но здесь надо помнить о необычном пути заражения: это ведь не игла наркомана, поскольку поражённый лихорадкой Эбола человек вряд ли отправится на вечеринку или в притон (уже на второй день заболевания наступает дикая слабость). И надо также помнить о высокой концентрации вируса Эбола в крови заболевших — до 100 миллионов частиц в миллилитре крови. Для сравнения, вирусы гепатитов чаще всего имеют концентрацию 100-1000 вирусных частиц на миллилитр. Так что вакцину против лихорадки Эбола нужно разрабатывать сразу против очень больших доз вируса.
Развитие иммунитета можно сравнить с реакцией нейтрализации: если у вас в пробирке не хватит щёлочи для нейтрализации кислоты, то нейтрализации не будет. И недонейтрализованный антителами вирус продолжит свое чёрное дело.
И что происходит теперь, почему исследования не двигаются дальше?
ВОЗ признала эпидемию вируса Эбола угрозой мирового масштаба
Разработка вакцины по стоимости — перевёрнутая пирамида. Для разработки идеи препарата вакцины, получения первого варианта препарата, возможно, хватит миллиона долларов, а для подготовки и выполнения первой фазы клинических испытаний необходимо уже двадцать. Ведь до неё нужно тщательно испытать препарат на нескольких видах животных, выяснить насколько он безопасен, какую создает напряжённость иммунитета, хватит ли напряжённости иммунитета для борьбы с вирусом. В случае с вирусом Эбола денег нужно ещё больше: нужно защитить окружающую среду, нужно защитить персонал, иначе в ходе испытаний опасность вспышки будет даже выше, чем в Африке.
Десять лет назад, как мы помним, в ГНЦ ВБ «Вектор» также от вируса Эбола умерла одна из сотрудниц.
Да, такой случай был. Сотрудница случайно укололась через перчатку, были применены все возможные методы лечения, но, к сожалению, спасти человека не удалось. Но так бывает не только у нас: примерно в это же время заразился человек в Вирусологическом центре Минобороны России. А в больницах Африки это вообще не редкость, но случается иногда и в европейских и американских исследовательских центрах. Я не работаю в «Векторе» уже семь лет, но знаю абсолютно точно, что там продолжалась и продолжается работа в области разработки и совершенствования средств диагностики вируса. Ведь пока нет надёжной диагностики, нет смысла и упираться в разработке вакцины. Благодаря разработкам центра сейчас маркеры вируса Эбола можно выявить за 4-5 часов.
На днях человека из Нигерии задержали в московском аэропорту, быстро провели диагностику и отправили домой, поскольку вируса у него не обнаружили, просто ангина. Нигерия — далеко не самая поражённая лихорадкой Эбола страна Африки, но нам всё равно надо выполнять чётко разработанный алгоритм, который помогает врачам, работающим на границе, выявлять представляющих опасность больных, въезжающих в страну. Приехал пассажир с температурой из какой-либо страны с эпидемией, нужно поставить диагноз. Для этого берётся проба, лаборатория-подрядчик, связанная с Роспотребнадзором договором, проводит ряд необходимых тестов, и по результатам становится ясно, что делать дальше: отправлять пациента на карантин, в больницу или отпускать домой.
Получается, что любые опасения с распространением вируса Эбола, которые показаны в голливудских фильмах, беспочвенны? Апокалипсиса не будет?
Ежегодно от малярии умирает в 15 раз больше человек, чем от СПИДа: 1,5-3 млн.
Ну почему... Отвечу как учёный — вероятность всегда существует. Но органы Минздрава и Роспотребнадзора делают всё, чтобы минимизировать риски. Конечно, может быть такое, что прилетел заболевший, а его никто не заметил. Или прилетел, свихнулся и начал кусать всех подряд. Думаете случайно то в Сингапуре, то в Румынии, то ещё где-то объявляют, что обнаружен человек с подозрением на лихорадку Эбола? Это потому, что там стоят похожие санитарные «кордоны», точно так же выявляют людей с недомоганиями, температурой и прочими симптомами. И поэтому вероятность попадания незамеченным тяжелобольного на территорию очень мала. Но вообще до нуля сократить такие ситуации можно только полностью закрыв границы, что приведёт к многомиллионным убыткам в экономике и ухудшению условий жизни граждан самой этой страны.
Эпидемия длится уже несколько месяцев, тем не менее, заболевших за пределами Африки — единицы. Это следствие того, что во многих странах чётко работают соответствующие службы, и сами люди понимают, куда лететь пока что не стоит.
Эбола от вирусологии — как кот Шрёдингера от физики, популярный и уже надоевший пример. Может, стоит паниковать из-за другого вируса, а мы и не знаем?
А давайте и вправду отвлечёмся, возьмём, к примеру, вирус бешенства. Если не поставить уколы заразившемуся человеку, он умрёт с вероятностью 100%. Вирус бешенства переносят не только дикие животные, волки, лисицы, но и домашние питомцы — кошки и собаки, если их укусит больное животное. Я сам один раз видел бешеного кота, и это зрелище не для слабонервных. Но мы ведь живём практически рядом с подобными возбудителями — они встречаются у диких животных и в Сибири, и в Европе. Просто надо соблюдать элементарные правила безопасности и гигиены.
Я спрашивал у своих детей, рассказывали ли им на уроках ОБЖ об опасных инфекциях. Нет, говорят они мне.
То есть про нехороших мужчин в кустах на таких занятиях детям говорят, а про клещевой энцефалит — нет. Хотя клещей, зайдя в лес, ты встретишь обязательно, в отличие от злоумышленника или извращенца.
И учить бы простым правилам стоило: соответствующим образом одеваться при походе в лес, брызгаться отпугивающими препаратами, осматриваться после посещения леса. Да и про гепатиты и кишечные инфекции детям весьма полезно было бы знать.
Те же гепатиты: не только наркоманы ими болеют, заразиться можно разными путями. Даже не во время переливания крови, или при иглоукалывании, или в тату-салоне, а элементарно — у стоматолога. Нужно запомнить как Отче наш, что инструменты должны быть стерильными, упаковки с одноразовыми шприцами, иглами врач или медсестра обязаны вскрывать на ваших глазах.
Медперсонал обязательно должен работать в перчатках — это базовые знания, главные правила при работе, связанной с кровью и с нарушением кожных покровов человека.
Не самый частый, но всё же способ заражения инфекциями — зубная щётка, которой пользуются несколько человек; её использование — травматичная процедура, а люди продолжают пользоваться щётками друг друга и рисковать здоровьем. Подобные вещи необходимо знать и объяснять детям.
Процесс обратного осмоса заключается в продавливании воды через тончайшую полупроницаемую мембрану, которая отторгает даже мельчайшие примеси размером менее 0,001 микрона
Один из признаков высокой цивилизованности — устройство кранов в общественных туалетах. Самые небезопасные, где можно подцепить какую-нибудь инфекцию, — это устаревшие контактные смесители с вентилями. Открыл воду, помыл руки, закрыл воду. При закрытии воды подержался за те же «барашки» уже чистыми руками и снова запачкался. Что делать в таких ситуациях? Открыть воду, помыть с мылом ручки крана, сполоснуть их — и только потом мыть руки. А лучше всего бесконтактные установки, к которым нужно только поднести руки.
Если смоделировать ситуацию вспышки вируса вроде лихорадки Эбола, как развиваются события?
Главная задача при любой инфекции, которая может передаваться от человека к человеку — выявить и изолировать больных. Много таких пациентов в случае лихорадки Эбола не будет, как в случае с гриппом, который передаётся воздушно-капельным путем. Или в случае желудочно-кишечной инфекции, что чаще всего связано с употреблением в пищу плохо помытыми фруктами-овощами или заражённым источником воды. Сейчас, кстати, продаются домашние установки для очистки воды, и для собственного спокойствия и благополучия надо поставить такую в каждую квартиру, особенно хороши те системы, которые основаны на технологии обратного осмоса. Тогда вода будет гарантированно обеззараженной и чистой, это прекрасный инструмент для обеспечения безопасности семьи
Меры, которые применяются в случае эпидемий, разработаны давно и достаточно просты: объявляется чрезвычайная ситуация, ограничиваются миграции, в больницах выставляют кордоны, создавая ступенчатую защиту. Конечно, поддержка близких очень важна, но для таких случаев подойдёт и телефонная связь.
В Африке местное население подобные меры встречает в штыки, они мешают традициям, архаичным обычаям, которые и способствуют распространению болезни. Ведь протесты населения доходят до того, что местные жители палками выгоняют врачей с территории поселений.
Может, последние события — вспышка в Африке, заболевшие в других странах — как-то подтолкнут учёных, и лекарство всё же появится?
Понимаете, вспышек-то по сути, кроме территорий 4-5 стран, не было — в европейских странах, в Азии, а Америке. В Сингапурском случае предварительный диагноз, например, не подтвердился. Тем не менее, в ВОЗ уже принято решение о выделении ста миллионов долларов на подавление эпидемии. Вместе с тем и ряд стран разрабатывает свои меры: в Америке буквально в этом году разработали экспериментальное лекарство, пока ещё, правда, не испытанное на людях: посмотрим, что у них получится. Те двое американских врачей, вывезенных из Африки, согласились применить это лекарство, выжили и уже дают интервью.
Есть ещё одна теория заговора: что вакцина уже существует, но некие люди её держат при себе, видимо, дожидаясь момента, когда лекарство станет оружием. Так может случиться?
Как я уже сказал, разработка вакцины, особенно против такого опасного заболевания, стоит огромных денег. И если бы вакцина существовала, скрывать её — крайне невыгодно. Я в такое поверить не могу.
Подпишитесь на нас в Telegram
