Понаехавшие

Симпатичный молодой человек, сидящий напротив меня на диване, одет в модный свитшот и подстрижен в популярном у американских солдат стиле undercut. Он бы отлично выглядел в антураже арт-лофта или бара с крафтовым пивом. Трудно представить, что каждый день он надевает спецовку и отправляется в норильские шахты, чтобы закладывать в твёрдую породу взрывчатку, поскольку по профессии он — горный мастер-взрывник. Таких, как он, молодых специалистов, в компании «Норильский никель» 160 человек. Все они приехали из разных регионов России, отучившись в ведущих вузах. Всех их не испугали морозы, полярные ночи и условия труда, далёкие от офисных. Специалист по взрывным работам, а также его коллеги рассказали корреспонденту Сиб.фм, почему решили жить и работать в самом северном городе России.

В ГМК «Норильский никель» в Норильском промышленном районе со всеми его филиалами и и дочерними организациями работает порядка 60 000 человек, из них 24 000 — в Заполярном филиале. (Всего в компании работает 80 000 человек).

За последние пять лет в компании, по словам заместителя директора по персоналу и социальной политике Заполярного филиала Андрея Гришина, наметилась тенденция на снижение среднего возраста работников. Сейчас он составляет чуть больше 38,5 лет, то есть «очень эффективный средний возраст». Но в молодых сотрудниках компания жизненно нуждается, поэтому с 2015 года ввела особую программу и статус «молодого специалиста».

По программе на работу в компанию приглашают выпускников вузов по горным специальностям. На рабочем месте их обучают, чтобы в будущем они заняли должности инженерно-технических работников, то есть руководящие.

Статус молодого специалиста даёт множество бонусов, в частности, право на бесплатное проживание в специально построенном доме, который похож на общежитие с отдельными квартирами. Все его жильцы приехали из разных городов России, но есть нечто, объединяющее их.

Откуда приехали?

Специалист-взрывник Анатолий Бычин родом из Воркуты. Он закончил Московский горный институт — МИСиС,— и приехал в Норильск с женой. Жена родом из Иваново, но долгое время жила в Подмосковье. Контролёр цветной металлургии Юлия Прокопьева — из города Глазов в Удмуртии. Приехала сюда после учёбы в Национальном минерально-сырьевом университете в Санкт-Петербурге. Инженер Богдан Браговский, с которым я встречаюсь в фойе спорткомплекса «Арктика» — из посёлка Мирный, где оба его родителя работают в золотодобывающей компании.

Многие молодые специалисты, как правило, вышли из семей, в которых горное дело — традиция, либо им занимается кто-то из родственников.

— Я уехала из Глазова в 19 лет. Там тоже есть промышленность: кальциевые проволоки, урановое производство. Колледж заканчивала по технологии машиностроения. В Петербурге училась на факультете переработки минерального сырья. Пошла, наверное, по стопам дедушки. Он работал на заводе, — говорит Юлия.

— Я ещё в 11-м классе учился, когда меня мой крёстный позвал в Питер, — добавляет молодой человек Юлии, Николай. — Сказал, что там институты можно посмотреть, вдруг выберу что-нибудь. У него сын там работает. Посоветовал посмотреть горный институт — вуз с историей. Я подал туда документы и поступил. На первом курсе ещё были сомнения, но после второго курса, когда нам показали полностью всё производство, мне понравилось.

— У меня оба родителя работают на карьере «Мирный», поэтому и сам я выбрал это направление, — говорит Богдан Браговский.

Анатолий Бычин, по его словам, взял пример со старшего брата — тот закончил Санкт-Петербургский горный институт.

— Когда выбирал специальность, я наткнулся на профессию «взрывное дело». Вот её и выбрал. Нет, в детстве я ничего не взрывал, просто мне понравилась идея, что твоими руками разрушается порода, которая в недрах лежала тысячелетиями, — улыбается молодой человек.

Чтобы найти специалистов для работы в компании, представители «Норильского никеля» ездят по всем профильным вузам России — в Москве, Санкт-Петербурге, Красноярске, Чите и Екатеринбурге — встречаются со студентами, рассказывают о предприятии. После этого желающие заполняют анкеты, и их приглашают на работу в «Норильский никель».

— В прошлом году я сам лично занимался Московским институтом стали и сплавов. В аудитории было около 300 человек, 60 человек написали заявление, мы отобрали 12. Конкурс большой. Так что вопрос «кому работать» перед нами не стоит, — рассказывает Андрей Гришин.

Почему не остались в Москве?

Хотя горных инженеров, металлургов и других специфических специалистов вузы выпускают несравненно меньшими партиями, чем юристов и экономистов, найти работу им не легче. Горно-металлургические компании стагнируют по всему миру и не нуждаются в таком количестве вчерашних выпускников.

— Было желание остаться в Москве, но, к сожалению, после окончания университета работы для молодых специалистов не было. Поэтому выбор мой пал на «Норильский никель», — говорит Бычин, — Ребятам из моего выпуска, да и вообще, трудно найти работу по специальности. Есть разве что «Метрострой», но это для одного-двух человек из 18-ти.

К сожалению, сейчас кризис в стране, да и мировая добыча металлов сокращается. А «Норильский никель» — компания, которая лояльно относится к молодым специалистам. Даже в столь непростое время они зовут работать, дают старт, поэтому я сюда и приехал. Я теперь в мировой компании работаю. Это огромный плюс и самая большая мотивация, — рассуждает специалист.

— Устроиться по специальности действительно сложно, — согласен инженер Богдан Браговский, — потому что в Москве ничего не добывают. В Подмосковье песок добывают, щебень, строительные материалы. Вот там работают на маленьких предприятиях знакомые ребята. Но не тот объём и не так интересно, на самом деле. А здесь — настоящие шахты, настоящая руда.

— Когда мы защищали диплом, мы уже разговаривали с компанией, чтобы нам предоставили место. После защиты мы уже знали, что у нас есть приглашение, — говорит Юлия Прокопьева. В Норильск пригласили сначала её молодого человека, но когда он сообщил, что с ним едет девушка, окончившая тот же вуз — её тоже взяли на работу в компанию.

Специалисты признают, что найти сразу после вуза работу по специальности для них — большая удача, так как в большинство компаний требуются сотрудники уже с опытом работы. В «Норильском никеле» специалисты включаются в рабочий процесс ещё во время обучения.

20 % молодых специалистов за первый год работы становятся ИТР и ещё 50 % исполняют обязанности ИТР

— Мы приглашаем студентов, начиная с третьего курса, на практику с обязательным условием решения бизнес-задач. Кто не проявил инициативу, больше не приезжает. А в тех, кто проявил, компания заинтересована. Мы готовы заключать соглашения о дальнейшем трудоустройстве и выплачивать ежемесячные стипендии. То есть, молодой человек отработал у нас на летней практике, потом едет к себе в вуз и получает по 4 500 рублей ежемесячно в течение 10 месяцев, приезжает опять на практику и так растёт, — объясняет Андрей Гришин.

Приехав в Норильск в статусе молодого специалиста, выпускники не оказываются один на один с производственным процессом.

— Меня в течение года учат, чтобы руководить взрывниками. За это время объясняют технику безопасности, знакомят с шахтами, со всем миром «Норильского никеля», работой рудников. Подготавливают нас, так сказать, к дальнейшему продвижению по карьерной лестнице. После окончания обучения нас закрепляют за какой-то должностью, будь это мастер или замначальника участка, — рассказывает Бычин.

— Меня тоже хорошо приняли. В нашем цеху работают, в основном, тётеньки уже в возрасте, которые собираются на пенсию. Меня приняли, как дочку. То есть, не было такого, что «ты молодой специалист, тебя не надо ничему учить». Нет, абсолютно спокойно отучили, — соглашается Юлия.

Чем привлекательна работа?

— Всегда хочется иметь какую-то изюминку, из-за чего люди переезжают и рассматривают компанию «Норильский никель» как работодателя, — объясняет директор по персоналу Андрей Гришин, — Первое — это высокий уровень заработной платы, второе — социальные программы, доступные для всех: ежегодная оплата отпуска, санаторно-курортное лечение, даже абонементы в фитнес-клуб специалистам оплачивают. Всё это базовые вещи, которые, в принципе, многие компании в России не делают или делают исключительно для отдельных категорий работников. В «Норильском никеле» это программа для всех трудящихся.

Я бы не сказал, что к нам идёт шквал желающих, но может, этого и не надо. Молодёжь, окончившая профильные вузы, делает свой выбор, так как у нас огромный опыт по добыче руды и её переработки до готовой продукции.

И второе — возможность быстрого карьерного роста в компании. Как молодые люди проявляют себя, так и строится их карьера. Они должны иметь большое желание работать, а не ходить и выискивать какие-то пути: «Нарисуйте мне карьеру, я хочу быть этим и этим».

Отдельный проект — кадровый резерв. Каждое предприятие всегда думает о будущем, поэтому на каждую должность у нас есть люди, потенциально готовые её занять. Смотрим, как себя работник повёл на исполнении обязанностей, каких результатов достиг, и принимаем решение — поднимать ли выше. Каждый на своём рабочем месте должен сделать лучше свой участок, бригаду, звено. Тогда будет и карьерный рост, — резюмирует Гришин.

Зарплата не зависит от стажа. Год сотрудник работает или 30 лет — зарплата зависит от должности и функций.

— Есть разрядность, выполнение работ, опасные работы или поверхностные — отсюда и зарплата разная. Допустим, взрывники получают одну зарплату, ребята, которые занимаются наращиванием труб,— другую, так как немного другой производственный процесс, — говорит Бычин.

Из льгот — северная надбавка, надбавка и молоко за вредность. Удлиняется также отпуск. Минимальный — 24 дня. Плюс 24 за вредность, 28 — за условия крайнего севера. В итоге получается почти 90 дней отпуска — практически летние каникулы.

К суровым северным условиям специалисты относятся спокойно. Кажется, погода и климат их вообще не беспокоят.

— Что Воркута, что Норильск — один Север, — говорит Анатолий Бычин, — я бы не хотел возвращаться домой, но судьба так сложилась, так что я привык и не парюсь. Для моей жены, которая на севере никогда не была, это, конечно, оказалось шоком, но она уже лучше воспринимает Норильск, видя мой позитив.

— Был ли страх перед севером? Нет, никакого. Наверное, потому что мы ещё молодые, почему нет? — пожимает плечами Юлия Прокопьева.

— Норильск находится чуть в стороне от дорог, поэтому кто к нам приезжает, тот у нас и работает. И конкурентов в этом регионе нет — никто не переманивает кадры. Может быть, если бы был конкурент, мы бы жили по-другому. Но мы просто рассказываем про свою компанию, про гарантии, компенсации, и, если у человека голова соображает, он сделает сам свой выбор.

Люди привыкают, ассимилируются в этом городе. Здесь очень хороший уровень образования в детских дошкольных учреждениях, школах, большой набор бесплатных спортивных секций. В центральной России это мало кому доступно, тем более бесплатно, — говорит Гришин.

(Не)привлекательная отрасль

—В последнее время популярность инженерных профессий очень упала, — сетует Андрей Гришин, — отчасти это связано с ограниченностью тех регионов, где специалисты могут себя реализовать. Металлургов не так много в стране. Но, попадая в эту среду, человек видит, что конкуренция не такая большая, как в столичных регионах, в банках и фирмах. Поэтому логично, что построить карьеру тут проще.

Вторая проблема — молодые люди не стремятся в рабочие профессии. Но это проблема не «Норильского никеля» и даже не всероссийская.

— В тяжёлую индустрию, в горняки, в металлургию идёт очень мало людей. Это продиктовано не столько сложностью профессии, сколько современными тенденциями, Берём раздельно инжиниринговую, производственную и офисную сферу. В последней меньше зона ответственности: пришёл, отработал, меньше спрос, а зарплата примерно одинаковая, наверное. Современным людям гораздо проще брать на себя меньше ответственности. К тому же, условия труда не кабинетные. Это сложная окружающая среда, воздействия вредных факторов, работа на машинах и механизмах, — говорит Гришин.

По его словам, есть проблемы и в образовании. Дети стали хуже знать точные науки, чем 5-10 лет назад.

— В школах меньше требуют. Когда я учился, у нас были экзамены. Тебя проверяла комиссия — твою логику, глубину знаний. Сейчас твои умственные способности никого не интересуют, важно просто сдать и поставить галочки. ВУЗы всё-таки отфильтровывают людей, которые попадают на определённые профессии — тем не менее, общий уровень подготовки стал хуже, — добавляет Гришин.

Однако никто не приезжает в Норильск от безысходности. Всем молодым специалистам нравится их дело, а работа интересна и вызывает удовлетворение.

— Когда я училась, мы проходили всю цепочку производства. У меня это не вызывало никакого страха. Если у девочек заводы, грязь вызывают какое-то отвращение, то для меня это абсолютно нормально. И сейчас, примерно за год, я понимаю, что хочу развиваться в металлургии. И это то место, где мне действительно комфортно, — рассказывает Юлия, — к тому же, это знания, которые я получила и могу применить на практике. Не хочется просто засесть и забыть всё, что ты учил.

— У меня брат занимается наукой. А я люблю учиться, узнавать что-нибудь новое, но наука — не моё. Я люблю всё познавать через действия, руками, люблю именно поработать. Сидеть, заучивать, зубрить — это можно, но это не то. Поэтому я и пошёл на взрывника, — говорит Анатолий.

— Люди, конечно, устают, работа тяжёлая и мужская. На руднике, как у нас говорят, — не на шоколадной фабрике. Но зато интересная. Я занимаюсь тем, что проектирую схемы туннелей в рудниках. Придумываю, как они будут располагаться, в каких пойдут направлениях. Раньше сам спускался в шахты, чтобы понимать, как что работает. Теперь сижу в кабинете и строю схемы в специальных программах. Мне это очень нравится, — подтверждает Богдан Браговский.

И конечно, никто из них не приехал в Норильск, чтобы стать рядовым сотрудником. Сюда едут надолго, чтобы стать в перспективе большим начальником.

Повседневность и планы.

— Я сюда приехал не на рабочую должность. Всё-таки это Север, и мне в дальнейшем кормить и одевать свою семью, чтобы она жила, грубо говоря, не парясь. Естественно, я здесь хочу добиться карьерных высот, начиная от горного мастера и заканчивая как минимум директором. Пока что планирую оставаться жить. Пока идёт карьера, меня всё устраивает, а дальше — посмотрим, — говорит Анатолий Бычин.

Юлия Прокопьева с молодым человеком надеются скопить на квартиру в Норильске. Сделать это достаточно просто: за проживание в доме молодого специалиста ничего не нужно платить, и пара может откладывать деньги с зарплаты на собственное жильё, которое становится реальностью, как правило, года через три. Не говоря о других бонусах.

— В отпуске «Норильский никель» даёт возможность поездок за границу. На профилактическое лечение, например, в Болгарию отправляли. Можно поплавать, походить на массаж. Зарплата позволяет ездить за границу. У меня знакомый здесь из Норильска чуть ли не каждый год летает в Индонезию. Зарплата позволяет за границу вылетать, — говорит Бычин.

Свободного времени у новых сотрудников «Норильского никеля» не так много. Тем не менее, они находят время общаться между собой, играть в футбол, баскетбол и другие командные игры, ходят на каток, зимой катаются на лыжах и сноуборде. В Норильске есть собственный горнолыжный комплекс, оборудование выдают напрокат.

— У нас тут почти все занимаются спортом, — рассуждает Богдан Браговский, — Если вы посмотрите галерею славы спорткомплекса, то увидите там очень много наших рудников. Там и мастера спорта, и КМС. Все знают, что климат и условия такие, что лучше заниматься собой. Многие люди следят за своим физическим состоянием.

Все молодые специалисты создают впечатление современных, довольных жизнью и по-хорошему прагматичных — они приехали в Норильск жить и работать, и именно этим и занимаются — основательно и никуда не торопясь. И это, пожалуй, главное, чем отличается жизнь здесь сегодня от жизни в советские времена: от людей больше не ждут подвига и перевыполнения планов. Всего лишь профессионализма и готовности сотрудничать.

— Для молодых специалистов очень важно соблюдение баланса времени, которое тратишь на работу и на личную жизнь, — говорит Гришин. — Это мировой тренд. Потому-то здесь, в личной жизни, происходит самое основное и самое главное. Нельзя совсем погрязать в работе. Если раньше она была связана с героизмом, и мы могли все выходные пропадать на работе, то сейчас людям необходимо уделять много времени семье, дому. Это, пожалуй, самое важное.