Новониколаевск был разбросан на большой территории и застроен без всякого плана. Грязь, отсутствие водопровода и канализации, загрязнение рек способствовали увеличению заболеваемости. Поэтому трудно назвать год, когда бы в городе не было эпидемий.
Жизненно важной проблемой для Новониколаевска являлось снабжение населения водой. Жителям центральной части города её развозили в бочках, так как здесь было всего два колодца. К загрязнённым берегам Оби и Каменки подъезжали на своих лошадях водовозы, въезжали в воду и наливали бочки. Употребление этой воды было причиной многих желудочно-кишечных заболеваний.
© bsk.nios.ru
В большинстве случаев новониколаевцы сами подготавливали почву для страшной гостьи — холеры. Лили на улицах помои, вывозили и сваливали навоз, содержимое помойных ям и клозетов в небольшие овражки и реки — Каменку и Обь. Газеты в ужасе писали: «Масса отбросов попадает в реки вблизи водокачки, которая обслуживает питьевой водой станцию».
«На Иркутской улице валяются дохлые кошки и заражают воздух зловонием».
«На Енисейской улице громадное зловонное болото. Свиньи в нём с удовольствием купаются».
Городские власти каждый год старались проводить противоэпидемические мероприятия. Летом 1907 года, когда Новониколаевск был признан «угрожаемым по холере», срочно организовали «ассенизационный обоз с достаточным количеством лошадей и бочек», чтобы очистить город от нечистот. Томской губернской санитарно-исполнительной комиссией были изданы «обязательные постановления» для всех жителей города. В них говорилось об очистке дворов, помойных ям, о содержании в чистоте улиц и берегов рек. А если кто ослушается, того ждёт арест до трёх месяцев или штраф до 300 рублей.
Сильная эпидемия холеры и брюшного тифа, фактически парализовавшая жизнь города, разразилась в 1909 году. Городская Управа предпринимает срочные меры: организует на Ядринцевской улице инфекционную больницу в составе врача, фельдшера и дезинфектора, предоставив им старый холерный барак. Новое каменное здание инфекционной больницы построили только в 1913 году.
© ер54.рф
Вообще, с медицинской помощью в Новониколаевске были большие проблемы: не хватало врачей, мест, больных часто клали на пол между кроватями. Матрацы и подушки были набиты сеном и соломой. Так как очереди на лечение были огромные, то зачастую преждевременно выписывали заразных больных, которые ещё представляли опасность для окружающих. Чтобы как-то остановить эпидемию, на местах мусорных свалок решили поставить сторожей, чтобы ловить нарушителей.
Вместе с холерой летом-осенью 1909 года растёт заболеваемость брюшным тифом, быстро перерастая в эпидемию. Только в городскую больницу за два месяца обратились сто человек.
«Обращались бездомные, бесквартирные, ютящиеся в тесных многолюдных комнатках: оставлять таких лиц болеть в домах — значит создавать очаги заразы и усиливать распространение болезни», — говорил городской врач.
Несмотря на все предпринятые меры, смертность от инфекционных заболеваний была высокая. В 1909 году в больницы поступило 802 человека, умерло 67; в 1910-м поступило 1186, умерло 98; в 1911-м поступило 1918 человек, умерло 164. Холерная эпидемия обрушилась на город и в 1912 году.
Городская бактериологическая станция занималась опытами посевов холерных вибрионов на разных продуктах. Оказывается, на зелёном луке и моркови микробы живут до четырёх дней, на салате — до шести, на редисе — до двенадцати, на огурцах — до тринадцати дней. А вот кофе убивает холерную запятую в три часа. Неблагоприятной средой является кислое молоко. А совсем не поддается заражению водка. Алкоголь убивает холерный вибрион уже при крепости в 25 процентов. Быстро гибнут они и в вине, особенно в красном.
«Из этого, однако, не следует, — писала газета, — что употребление спиртных напитков должно рекомендоваться в холерное время. ... Пьяницы чаще всего и заболевают холерой».
А в 1913 году в городе свирепствовала эпидемия натуральной оспы. Выяснилось, что большинство населения не прививалось против оспы. Пригласили одну оспопрививательницу — на три месяца для 86 тысяч населения.
С началом Первой мировой войны Новониколаевск становится распределительным пунктом военнопленных (их привезли около 15 тысяч) и беженцев (в город прибыло 4 тысячи человек). Всё это способствовало ухудшению санитарного состояния города и распространению различных инфекций. Обычно зараза распространялась с вокзала, всегда забитого людьми. Безотрадное впечатление оставляли и другие общественные места. Как заметил один врач, «даже сад при коммерческом клубе превратился в общественный клозет». Чего же было ожидать?
© nik191-1.ucoz.ru
В январе-апреле 1915 года разразилась страшная эпидемия сыпного тифа. Заболевание началось от военнопленных курдов. От них заразились служащие больницы, прислуга. В январе заболели 40 человек, в феврале — 73, в марте число тифозных достигло уже 1170 человек, в апреле — 1699. Это были в основном пленные и военнослужащие. К счастью, эпидемия не распространилась среди городского населения. Сложность была в том, что медики сомневались, как распространяется инфекция.
«Относительно сыпного тифа мы можем только сказать, что мы знаем, что ничего не знаем»,
— заявил один врач.
Больницы были переполнены, в палатах был занят буквально весь пол, все коридоры, углы и проходы. Больные располагались по трое на двух поставленных вместе койках. Однако горожане не очень-то подчинялись правилам. То больных тифом расположат в доме, где на первом этаже пекарня, то бельё из тифозной больницы прополощут в проруби, где берут воду для питья. Первое время больных в лазарет доставляли даже извозчики, которые якобы потом дезинфицировали сиденья, в чем сильно усомнились полицмейстер и городской голова...
Не успели справиться с сыпным тифом, как в августе 1915 года вспыхнула эпидемия холеры. Город оказался беззащитен перед ней. Больше всего заболевших оказалось в вокзальной части и посёлке Порт-Артур. Санитарная комиссия пришла в ужас, увидев все прелести этого района: «Вся площадь, улочки, дворы, соседняя территория, овраг, впадающий в реку Обь, буквально утопают в навозе, мусоре, нечистотах и дохлых животных.
В громадных кучах, испускающих страшное зловоние, роются десятки свиней и собак».
Проблема была в том, что эта земля принадлежала Кабинету Его Величества. «Если бы не это обстоятельство, то командующий Омским округом готов был поставить пушки и расстрелять Порт-Артур», — говорилось на одном из совещаний.
На заседании городского врачебно-санитарного совета 2-3 сентября участники гадали: что же делать с холерой и кто виноват в её распространении? Решили, что виноваты все, а вернее — никто, потому что нет канализации. Интересны некоторые моменты. На железнодорожной станции поставили кипяченую воду, но люди почему-то предпочитали пить из крана сырую. Тогда краны убрали. Поставили везде полицейских для надзора. «Но вот беда — в клозете-то не догадались поставить полицейских, и там пьют воду из умывальников», — рассказывал врач.
© doodoo.ru
Полковник Фон дер Фляс предлагал решить проблему по-военному: «Всю зелень считаю нужным уничтожить». С ним не согласился врачебный инспектор: «Без огурцов, капусты как же быть?». Решили запретить продавать арбузы, дыни, мороженое, фруктовые воды, квас.
По официальным данным, в 1915 году болели сыпным тифом 4083 человека. Из них 1249 умерли. Холерой, брюшным тифом, дизентерией — около 2000, умерли 400 человек. Но впереди была зима 1919-20 годов, когда число умерших от тифа превысило 60 тысяч человек...
Подпишитесь на нас в Telegram
