В Новосибирске скончались по меньшей мере три медицинских работника, у которых выявили коронавирус. Согласно недавно принятому постановлению, семьям умерших положены компенсации в случае гибели при исполнении. Сиб.фм поговорил с медицинским юристом Юлией Казанцевой о порядке получения страховых выплат. Оказывается, добиться их очень тяжело – две стороны, которые занимаются их выделением, заинтересованы в отказе.
Профессиональная потеря
В Новосибирске 7 июня стало известно о гибели патологоанатома медсанчасти № 25 Ильи Жаркова. Он заразился коронавирусом в середине мая – несколько недель до этого он занимался вскрытием умерших от коронавируса. Уже во второй половине мая он почувствовал недомогание. У Ильи поднялась температура, однако диагноз «пневмония» ему некоторое время не ставили.
«Мы с ним общались, когда он попал в больницу. Когда положили, кроме температуры ничего особо не беспокоило. Потом с каждым днем всё слабее и слабее становился. 21 мая его перевели в реанимацию. К ИВЛ не подключали, был в сознании. По словам жены, отказало сердце», – рассказала его знакомая Юлия.
Юлия Казанцева – медицинский юрист. Она лично знала Илью Жаркова и сейчас планирует обратиться к руководству больницы, чтобы его смерть признали связанной с профессиональной деятельностью. В том случае, если причинно-следственную связь удастся доказать, семье медработника будет выплачена компенсация. Это регламентировано указом президента РФ от 6 мая, согласно которому страховая выплата при смерти от заболевания, полученного на работе, составляет 2 752 452 рубля.
В Новосибирске, согласно данным «Списка памяти», скончались три медицинских работника. В этом списке собраны данные о всех врачах, которые умерли после заражения — они поступают туда из разных источников. Известно, что все эти смерти связаны с заражением коронавирусом. Согласно постановлению, умершие врачи должны получить положенные им выплаты, однако на этом этапе вмешивается бюрократия.
Доказательство
Как рассказала Сиб.фм адвокат Юлия Казанцева, самое сложное – доказать, что медработник заразился коронавирусом именно на работе. Для рядового человека это выглядит невероятным, однако такие процедуры действительно существуют.
«Сегодня ко мне обратились из одного медицинского учреждения – там признали заражение бытовым. Сейчас работаем с этим. Скорее всего либо в судебном, либо в уголовно-правовом порядке будем заниматься. У нас существует так называемое расследование производственной травмы или заболевания, признанного профессиональным. Его проводят по извещению из медицинской организации, где был установлен диагноз работнику. Если он умер, то включаются Роспотребнадзор, Фонд социального страхования, работодатель. Создаётся акт расследования несчастного случая на производстве, берутся объяснения с сотрудников», – говорит Юлия Казанцева.
Однако эта процедура относится скорее к общему порядку доказательства травмы на производстве. Полноценной судебной практики по подобным делам в регионе пока ещё нет, признаётся адвокат. Однако в мае Минздрав совместно с Министерством труда сократили сроки расследования в случае с коронавирусом. Если работник заразился COVID-19, устанавливать источник болезни будет сама медицинская организация совместно с представителем Фонда социального страхования.
«Фактически, обе стороны, которые заинтересованы в том, чтобы не выплачивать компенсации, занимаются. Фонд социального страхования оплачивает все эти выплаты, а работодателю тоже выгодно не признавать данное заболевание профессиональным.
Врачи сейчас оказались в ситуации заложников. Вроде бы пообещали выплаты, но получить их никто не может. Ведь подразумевается, что болезнью, которая передаётся воздушно-капельным путём, можно везде заразиться. Я даже не понимаю, зачем было говорить, что заболевание признали профессиональным, если единицы получат обещанное», – утверждает Юлия.
Невыгодно для работодателя это по нескольким причинам: бумажная волокита, выделение средств, судебные разбирательства. По словам адвоката, в одинаковом положении оказались как родственники умерших от коронавируса, так и сами работники, которые им заразились. Согласно тому же постановлению президента, в случае инфицирования на работе медработнику положена выплата в размере 68,1 тысячи рублей. Однако и в этом случае придётся доказывать, что заражение произошло именно во время работы.
Безвыходное положение
Как говорит Юлия Казанцева, самые туманные перспективы получить выплаты в случае заражения — у сотрудников больниц, работу которых принято не считать напрямую связанной с коронавирусом. Ранее Сиб.фм писал о том, что на отсутствие надбавок жаловались водители «обычных» бригад скорой помощи, фельдшеры, кастелянши и работники кухни.
«Это самый незащищённый слой медицинских работников сейчас.
Если и дальше будет такое продолжаться, то будет очень много увольнений среди врачей и мы останемся без профессионалов. Такая тенденция возможна в том случае, если работники поймут, что им что-то пообещали, но не сделали.
Зачем тогда, спрашивается, работать в государственной медицине?» – говорит адвокат.
Различия между медработниками, которые занимаются непосредственно с больными коронавирусом и техническим персоналом, регулируются двумя разными постановлениями. Первое было издано правительством РФ, а второе – региональное. В этом случае выплаты не будут фиксированными, а касаются они немалой части медицинского персонала.
«Им насчитывают выплаты по фактически отработанному времени.
Если по первому постановлению врачи начали возмущаться и тогда его поправили и сказали, что выплачивать будут вне зависимости от времени, то по второму постановлению так и оставили.
Получается, что если, например, норма на одного пациента 30 минут, то доплата, допустим, составит 30 рублей», – продолжает Юлия Казанцева.
Если в случае с выплатами за фактически отработанное время по постановлению правительства медики смогли добиться фиксированных надбавок, то со страховыми компенсациями так, вероятно, не получится. Как говорит юрист, подобные споры будут решаться в судебном порядке.
«Тут более сложный путь доказывания: действительно работник заразился в быту или при исполнении обязанностей. Хотя мы подразумеваем, что они в непосредственном контакте с больными находятся чаще, чем в обычных условиях. Но проблема доказывания остаётся», – сказала Казанцева.
По её словам, опыта в подобных судебных процессах, связанных с заражением коронавирусом, пока нет. По этой причине юристам придётся разрабатывать новые стратегии. Согласно всероссийскому «Списку памяти», в стране зафиксирована по меньшей мере 381 смерть от осложнений, вызванных коронавирусом. Вероятно, всем родственникам погибших понадобится помощь юристов для того, чтобы доказать, что врач умер, спасая других людей, а не просто выйдя в магазин.
Подпишитесь на нас в Telegram
