Замгубернатора Томской области по социальной политике Иван Деев заявил, что в регионе не планируется создание новых кризисных центров для жертв семейного насилия. Сиб.фм спросил самих жертв, согласны ли они с такой точкой зрения.
Заместитель губернатора Томской области по социальной политике Иван Деев в ответ на официальный запрос «РИА Томск» сообщил, что «создание новых кризисных центров или приютов для пострадавших от домашнего насилия в Томске не планируется, так как уже существующих мер профилактики достаточно». Как уточняется в ответе, в Томске действует только один приют для женщин, переживших насилие – «кризисная квартира» на девять мест. С 2020 года приют передан с баланса центра «Семья» в безвозмездное пользование общественной организации «Женский голос». Руководитель "Женского голоса" Татьяна Дмитриева говорит, что приют содержится на благотворительные взносы. «Там живут три женщины и семеро детей. Желающие еще есть, но у нас там всего девять мест», — отмечает она.
Сиб.фм решил опросить женщин – жительниц Томской области, которые сами пострадали от семейного насилия, чтобы выяснить – согласны ли они с такой точкой зрения.
Наталья, 23 года, домохозяйка:
Со своим будущим мужем я была знакома еще со школы. Он жил по соседству, старше меня на 10 лет. Очень гордилась – еще бы, я школьница, а за мной взрослый парень ухаживает. Он хотел, чтобы мы поженились сразу после моего 18-летия, так и получилось. Красивая свадьба, белое платье. Слезы на глазах, когда вспоминаю. Конечно, почти сразу забеременела. Я очень хотела учиться, сделать карьеру, мир посмотреть, но муж считал, что это не женское дело – ведь у нас ребенок, через пару лет второй родился. Домом заниматься, о муже заботиться, а остальное глупости из интернета. Первый раз он меня ударил, когда я была беременна вторым – он пришел пьяным, три дня дома не ночевал. Я плакала, спрашивала, где был, он меня ударил наотмашь. Утром, как водится, просил прощения, говорил – сама довела. Сейчас это уже почти в порядке вещей – толкнуть, наорать, сбить с ног. Прячу синяки под длинными рукавами, джинсами. Мне очень стыдно перед знакомыми, перед мамами с площадки, где с детьми гуляю. Все время кажется, что я сама что-то сделала неправильно. Куда мне идти? Родители меня обратно никогда не примут – стыдно быть разведенной, живи с мужем, терпи. У меня нет профессии, нет жилья, детей я ему не оставлю – они ему не нужны просто. Об одном часто думаю – если он меня убьет, что будет с мальчиками?
Ирина Николаевна, 47 лет, преподаватель:
Я ушла от мужа после 20 лет совместной жизни, буквально три года назад. Нет, он не бил, издевался морально. Не давал денег, высмеивал перед друзьями и родственниками. Говорил, что я толстая, никчемная, страшная, никому больше не нужна. Спросите – зачем столько терпела? У нас трое детей, все сыновья. Хотела, чтобы у них бы отец, боялась сама не справиться. Подруги говорили – ну посмотри, почти не пьет, зарабатывает, с мальчишками время проводит. А то, что говорит про тебя всякое – так ты и правда поправилась сильно, не следишь за собой, скучная стала. Жилье общее, зарплата у учителя копеечная. Знаете, когда ушла? Когда старший сын мужа поддержал и стал надо мной на семейной празднике издеваться. Мама глупая, мама недалекая, и так далее. Как будто переключатель щелкнул. Собрала две сумки вещей и вышла из квартиры. Не поверите, первую неделю в школе в подсобке ночевала – никто не знал, пока комнату не сняла. Сыновья встали на сторону отца. Это очень больно. Но я верю, что сделала правильно. Жаль, что не раньше...
Людмила, 32 года, менеджер:
Мне очень страшно за дочь. Ей только 10 лет, но я смотрю по сторонам и понимаю, что если она попадет в лапы абьюзеру, садисту, никто, кроме меня, ей не поможет. Все рассказы о государственной помощи, о центрах поддержки – сказки. Девчонки годами терпят издевательства, побои, унижения просто потому, что некуда идти.
Кто возьмет на работу мать-одиночку с несколькими детьми? Кто ей жилье сдаст? Еще и общество наше устроено таким образом, что садиста готово оправдать: может сама его довела, может он просто сорвался.
Как сообщалось ранее, в феврале 2017 года был подписан закон о декриминализации побоев в семье. Побои в отношении близких лиц перевели из разряда уголовных преступлений в административные правонарушения в том случае, если это произошло впервые. В конце 2019 года была опубликована последняя версия законопроекта о профилактике семейно-бытового насилия. Экспертное сообщество раскритиковало документ и направило к нему поправки. Речь идет о защитных и охранных предписаниях, которые будут выдаваться агрессорам. Предписания, например, запрещают нарушителям вступать в любые контакты с жертвой, помимо этого, абьюзера могут обязать покинуть совместное жилье. Рассматривать законопроект планировали в начале 2020 года, однако из-за введенных из-за коронавируса ограничительных мер эта работа отложена до окончания пандемии.
Напомним, сегодня, 20 марта, в рабочем посёлке Линёво под Новосибирском хоронят мать двоих детей Татьяну Лямкину. Женщина стала жертвой мужа-тирана, который устроил расправу над ней днём 18 марта, после чего покончил с собой.
Подпишитесь на нас в Telegram
