Во все колокола

Новосибирская школа звонарей находится рядом с храмом Михаила Архангела на улице Большевистской. Каждое воскресенье комнаты небольшого светлого домика тесно наполняются двумя десятками учеников. На седьмом по счёту уроке побывал корреспондент Сиб.фм.

Пришедшие практически в полном составе ученики выжидают оставшиеся до начала урока минуты, занятие в школе звонарей начинается ровно в 14:00. На нескольких метрах маленькой комнаты помещаются только небольшая переносная звонница, шкаф с книгами и окружённый лавками стол.

— Я вот только не могу понять, как правильно на кольцо заезжать.

— Смотря с какой стороны едешь, — слышен рядом разговор совсем не о колоколах, а о дорожных правилах. К пришедшим людям странно применять слово «ученик»: на школьный возраст они совсем не выглядят. За пятнадцатилетнюю историю существования школы младшему выпускнику только исполнилось 13 лет, самый старший был давно на пенсии.

Поблизости со мной оказываются девушка Настя и молодой человек по имени Илья. Ей 19, ему 21. Они улыбаются и рассказывают о том, как попали в школу. Оба уже работают звонарями в храме Святителя Николая Чудотворца в Нижней Ельцовке. Здесь же — чтобы научиться большему. Обучение в школе звонарей длится год. Начинается в октябре и заканчивается самым настоящим экзаменом летом.

Занятие начинается с молитвы, после чего вся группа делится на две половины. Первая уходит заниматься в звонницу под открытым небом, вторая переходит в соседнюю комнату. В ней расположился небольшой музей колоколов. Часть экспонатов была подарена, что-то сотрудники отыскали сами.

Посреди комнаты — установленные только сегодня новые Тутаевские колокола. Самый большой из четырёх весит 24 килограмма.

— Звонить будет непривычно, — предупреждает преподаватель Марина Васильева, раздавая собравшимся полукругом ученикам листы с нотами. На каждом крупным разборчивым почерком написано «Триоли».

988 годом датируется первое летописное упоминание о колоколах на Руси

Марина подходит к звоннице, и маленький домик наполняется звонкими звуками колоколов. Кто-то убегает в соседнюю комнату надеть специальные наушники, другие старательно водят пальцем по нотам.

— Ну, кто хочет попробовать?

— Первый пускай будет Василий, ему через два часа убегать.

— Ну, пускай Василий.

Парень выходит из полукруга к колоколам, неуверенно берёт верёвки в руки и останавливается:

— Повторите это, пожалуйста.

— Невозможно, это импровизация, — отвечает педагог. — Мне важно показать вам только элементы. Смотрите на ноты.

Василий пробует ещё раз, и в комнате раздаётся спокойный мерный звон.

— Ну как?

— Рука устаёт немножко.

На морозе в небольшой деревянной звоннице с другой половиной учеников занимается преподаватель Алексей Талашкин:

— Вы, когда звоните, должны говорить: Слава тебе, Господи! Не должно быть никаких преград, зажимов. Дали нам дом, и мы же радуемся, а не говорим, Господи, нам бы вот ещё чего-то. Руку не приложите, а прямо положите. Чтобы почувствовать.

Секреты мастерства звонарей на Руси передавались из поколения в поколение, однако в XX веке это искусство было почти утеряно.

И взрослый мужчина, как маленький мальчик в музыкальной школе, только в меховой шапке, толстых рукавицах и с паром изо рта, звонит под мерный голос Алексея, отмеряющего каждый удар колокола:

— Тапа — тапа — тапа — тапа — тапа.

— Вот о чём ты сейчас думала? — спрашивает Талашкин у только что отзвонившей Насти.

— Не скажу, — улыбается она, спускаясь с высокого постамента для звонаря.

— Значит, не о том, а то сказала бы.

— Думала, как бы не сбиться. Мне надо быть уверенной в том, что знаю.

— Вот эта позиция звонаря: я сейчас выучу, а потом буду звонить. Ты же прихожанка, ты звонарь! Чувство, когда на богослужении звонишь, его нужно сюда вкладывать.

Следующим к колоколам подходит Илья.

— А ты о чём думал?

— Я — ни о чём.

— Это лучше, чем думать, как бы не сбиться. Сердце, может быть, само думает.

— Я недавно прочитала, — вступает в разговор рядом стоящая женщина, — что икона — это молитва в красках. Храм — молитва в камне. Колокол — молитва в звуке.

После практической части все вновь собираются в стенах школы. Алексей в углу, остальные рядом на лавках.

— Что такое колокол?

— Устройство по извлечению звука, — отвечает кто-то после минутной паузы.

Алексей берёт со стола связку ключей и, улыбаясь, начинает её трясти:

— Колокольчик. Надо только отлить побольше, тонны на три.

На самом краю сидит девушка Татьяна, аккуратно записывает слова Талашкина в блокнот. Она преподаватель итальянского в языковой школе:

— Увидела объявление, но не думала, что будет по времени получаться. Решила всё-таки позвонить для очистки совести.

Уже неделю Татьяна звонит в колокола во время службы в храме Михаила Архангела. К тому же Алексей призывает других учеников:

20 колокольных заводов было в России к 1917 году

— Можно научиться звонить, можно овладеть инструментом, но звонарём не станешь, если не звонишь. И те, кто звонит на богослужениях, это вам совершенно точно скажут. Потому что опыт, когда ты звонишь евхаристический канон и когда ты вкладываешь сердце вот в этот звон — это же не всё равно, что двенадцать ударов в благовест позвонить. Звон наполняется осознанием жизни церковной. Тем, что в храме происходит в алтаре и вообще во всей стране и во всём мире. И звонарь должен выразить именно этот день!

У меня было такое очень часто. Отзвонил, прихожу в храм, батюшка проповедь говорит, а я стою и думаю: так вот, оказывается, что сегодня!

Сейчас на территории России колокола отливают в Москве, Воронеже, Ярославле и Каменске-Уральске

После занятия я спрашиваю у Алексея: помнит ли он, как звонил в первый раз? Через несколько секунд он задумчиво отвечает:

— Первый звон в памяти не мой. Это был звон собора во имя Александра Невского. Я тогда был студентом аграрного университета и уезжал каждый день домой в Каргат, а там же станция у храма, и электричка совпадала как раз с утренним богослужением. Я каждую субботу в течение года слышал этот звон.

Я пришёл учеником в школу где-то в двадцатых числах ноября в 2004 году. В июне был экзамен, а осенью на следующий год, уже став преподавателем, в один из дней, когда звонил, почувствовал, что что-то получается. И это ощущение не ушло. Недавно ездил в Омск на фестиваль. Там ребята звонят, а я стою и думаю, смогу так сам или нет. Может быть, научусь когда-нибудь звонить.

Каждый день мимо школы по улице Большевистской проезжают тысячи машин. Водители на этом участке дороги, хотят они этого или нет, слышат звон колоколов. По словам звонарей, этот звук, пусть и невольно, оставляет след в душе каждого. Может быть, кто-то, услышав этот плывущий над шумными машинами, спешащими людьми звон, отбросит все неважные дела и станет звонарём.