Жизнь после смерти

Отдельная монументальная усыпальница, статус родоначальницы целого народа, стела на въезде в регион и регулярное упоминание в сводках новостей на протяжении последних 20 лет. Кажется, ни один из величайших мировых правителей не удостаивался почестей «принцессы Алтая» — мумии женщины средней родовитости, найденной на плато Укок. Сейчас, после череды непримиримых дебатов между Сибирским отделением РАН и правительством Республики Алтай, она возвращается на родину. Корреспондент Сиб.фм первым побывал в ещё не открытом музее «принцессы» и выяснил, почему алтайцам, которые не ходят на кладбища, так важно иметь в центре своей столицы мумию с тысячелетней историей.

— Вот здесь у нас зал советской истории, вот здесь картинная галерея, вот здесь зал русской культуры. Но русская культура есть везде, поэтому мы тоже решили отличиться и сделали зал с нашим оттенком — рассказали об алтайских русских старообрядцах, — министр культуры Республики Алтай Владимир Кончев почти бежит по коридорам свежеотстроенного Национального музея Республики Алтай.

Этот человек шесть лет назад превратил диалог алтайского правительства с учёными СО РАН из взаимных упрёков в деловые переговоры. Он ведёт нас по музею, который когда-то был главным аргументом новосибирских археологов против того, чтобы так называемая «алтайская принцесса» вернулась в Республику Алтай.

— Мне кажется, когда они говорили, что мумия вернётся на Алтай только если здесь создадут музей, то просто не верили, что он когда-то будет построен. Иначе бы не говорили, — шутит Кончев.

И в этом есть доля истины. Восстановление музея началось практически сразу после того, как новосибирские археологи выдвинули это требование. Однако много лет работы велись скорее на бумаге — сроки сдачи год за годом сдвигались.

Плато Укок расположено на высоте 2200-2500 метров над уровнем моря

Это продолжалось до того момента, как в регион зашёл «Газпром», который в итоге выделил на строительство музея более 700 миллионов рублей — треть годового бюджета Республики Алтай.

Причины, по которым наше «национальное достояние» вложило такие деньги в региональный музей (обычно «Газпром» специализируется на спортивных объектах) — отдельная история.

Стоит напомнить, о какой мумии идёт речь и почему её возвращение в Республику Алтай стало сегодня едва ли не основной «национальной идеей» региона.

Более того, уже выросло целое поколение, для которого конфликт вокруг «алтайской принцессы» стал привычной частью жизни — он продолжается уже почти 20 лет.

Итак, на дворе стоит 1993 год. Через несколько месяцев в Москве начнут расстреливать из танков Белый дом, а в это время где-то на задворках страны — в Кош-Агачском районе недавно образованной Республики Алтай, на плато Укок у самой границы с Монголией новосибирские археологи Вячеслав Молодин и Наталья Полосьмак под ледяным панцирем обнаруживают мумию женщины. Степень её сохранности оказалась действительно уникальной.

До этого раскопки велись здесь как минимум полвека, и находке придали исключительно научное значение. Позже президент РАН Юрий Осипов скажет, что Молодин и Полосьмак открыли новую «высококультурную евразийскую цивилизацию». А после события развивались стремительно.

На волне регионального национализма мумию назвали «царицей Алтая» и назначили прародительницей алтайского народа.

А на новосибирских археологов «навесили» все беды региона, в особенности же — сильнейшее землетрясение, случившееся в Республике Алтай в 2003 году. Уже тогда Вячеслав Молодин не успевал повторять, что это не более чем вымысел — хотя бы потому, что мумия не принадлежала к знатному роду, к тому же была голубоглаза и светловолоса — то есть совсем не похожа на нынешних алтайцев.

Именно поэтому к любым разговорам об «алтайской принцессе» здесь относятся трепетно. И даже Владимир Кончев хотя и не называет мумию «принцессой», поначалу смотрит на нас скептически.

В октябре 2003 года в Кош-Агачском районе Республики Алтай произошла серия землетрясаний, сила толчков достигала девяти баллов по шкале Рихтера

— Журналисты же не могут без интриги, «клюква» нужна. Каждый хочет удивить мир и узнать то, что никто не знает, — говорит он в ответ на просьбу посетить музей до его официального открытия.

— Так это свойственно всем, не только журналистам, — отвечает корреспондент Сиб.фм, и мы отправляемся на экскурсию в недостроенный музей.

А теперь — о «Газпроме». Компания выделила на восстановление музея 768 миллионов рублей. По сути, это было новое строительство. Официальное открытие планировалось на 15 сентября, а мумию должны были перевезти в Республику Алтай в конце августа. К середине сентября, несмотря на щедрое финансирование, ничего из запланированного не выполнено. Музей откроется лишь в конце месяца — его не успели доделать в срок, и, по всей видимости, без мумии.

Главная интрига — зачем «Газпром» дал региону столько денег на сомнительное, с точки зрения науки, мероприятие?

— Говорят, что таким образом «Газпром» вроде как заранее подкупил жителей региона, чтобы они не бастовали против газопровода «Алтай», который будет протянут в Китай как раз через плато Укок? —спрашиваем мы у министра.

— Музей — это уже совершившийся факт. А где гарантии, что эта труба будет? Может быть, её и не будут строить, ведь, насколько я понимаю, там нет договорённостей по цене газа. Да и что я им скажу: «Не заигрывайте с нами!»? Дескать, вы стройте музей, но трубы нам не надо?

В чём министр прав, так это в том, что музей действительно почти готов, и этого у региона уже не отнять.

Зал, в котором будет лежать мумия (его так и назвали — «Укок»), находится как бы в стороне от основной экспозиции. Снаружи здание музея выглядит так, словно в правильной формы куб врезался бесформенный клин — и мумия расположится как раз в этом клину. Правда, этим летом стало известно, что настоящую мумию на всеобщий осмотр не выставят — вместо неё в срубе, просматриваемом со всех сторон, будет лежать восковая копия.

Но уже в зале Кончев нас успокаивает и выдаёт обещанную «клюкву»: настоящая мумия будет лежать в этом же зале в неприметной нише в стене, прикрытой стеклом и чёрной шторкой.

— Сюда же будут приезжать и новосибирские археологи в случае, если у них возникнет необходимость дополнительного исследования мумии. Доступ будет ограничен, но процесс согласования не будет сложным, — уверяет Кончев. Но публика обо всём этом знать не будет — таковы требования безопасности. И основные почести, таким образом, будут публично отданы именно муляжу мумии — в частности, в последний путь муляж проводит мужчина-алтаец по всем национальным обычаям, а вокруг оригинального сруба, доставленного с плато Укок, будут лежать останки трёх лошадей — естественно, тоже муляжи.

Но есть и другая щекотливая тема. Ранее министр на нескольких пресс-конференциях уже говорил, что «алтайцы на кладбища не ходят», однако получается, в центре алтайской столицы как раз и создаётся кладбище, и роль музея сводится к большому склепу, в котором просто от наличия свободного места размещены другие, не связанные с «алтайской принцессой», экспонаты.

Получается, что мумию возвращали в Горно-Алтайск просто чтобы создать ещё один центр для притяжения туристов?

1,35 миллиона человек посетили Республику Алтай в 2011 году

— Нет такого понятия — музей для туристов или музей для алтайцев. Мы просто хотели создать на нашей земле подобающий музей, который нужен, чтобы сохранить историю для потомков, — отвечает Владимир Кончев. — Ну и туристический поток в республику будет увеличиваться. А куда приезжающие люди должны ходить? Конечно, в музей. Естественно, сейчас возникнет вопрос о том, что эту мумию нужно похоронить. Но это уже другой вопрос, а я своё дело сделал — она будет лежать на земле Алтая.

Правда на сохранение артефакта и содержание музея собственных ресурсов здесь явно не хватает. Поэтому скульптуру «алтайской принцессы» в Национальном музее сейчас доделывает новосибирский мастер Алексей Григорянский, а обслуживать здание будут специалисты из Барнаула.

Впрочем, некоторые уверены, что ситуация в корне изменится в конце 2012 года: сбудутся страшные пророчества и Алтай останется одним из немногих мест на земле, пригодных для жизни. Некоторые пытаются заработать на этом прямо сейчас. Правда, участвовать в игре «то ли будет, то ли нет» Кончев, похоже, готов только с Газпромом.

— Мне тут звонили недавно. Говорят: «Записывайтесь, Владимир Егорович, там землю дают в Уймонской долине на случай конца света». Я отказался, конечно, — говорит напоследок министр.