В мае этого года губернатор Новосибирской области Василий Юрченко позволил себе неосторожную фразу о том, что точечную застройку в Новосибирске можно остановить, если хорошо попросить. Съездив на упомянутую губернатором стройку в августе и убедившись, что все произошло так, как обещал глава региона, корреспондент Сиб.фм сделал из этого случая далеко идущие выводы о судьбах России.
Балконы панельной девятиэтажки на улице Сиреневой в Новосибирске уже несколько недель увешаны красными флагами. Рядом стройплощадка, там работает сваебойная машина, которая сотрясает девятиэтажку и грохочет на весь микрорайон. Красные флаги жители вывешивали в знак протеста против работы сваебойной машины — они считают, что владелец стройплощадки, компания «Сибакадемстрой», с помощью мэрии Новосибирска захватила землю, прилегающую к их дому. Флагов, однако, не так много — по два-три на подъезд (здесь хочется написать, что победное лязганье сваебойной машины заставляет красные флаги мелко трепетать, но это будет, во-первых, глупо, а во-вторых, неправда).
Суд против мэрии жители улицы Сиреневой уже проиграли. Не помогла даже всплывшая на процессе подделка протокола собрания этих жильцов, по которому они якобы согласились со стройкой под окнами. И даже пока шла тяжба, и районный судья Сергей Малахов именем Российской Федерации накладывал обеспечительные меры, и приказывал стройку приостановить, этого, конечно, тоже никто не сделал. Сейчас идет второй суд, но его итоги, кажется, можно уверенно предсказать уже сейчас.
«Кто-то недоволен тем, что вид из окна будет не такой красивый. Но мы не можем идти на поводу у всех и каждого», — мэр Владимир Городецкий о точечной застройке
На другом конце города Новосибирска, на отшибе Красного проспекта, точно такую же площадку под точечную застройку от мэрии получил застройщик «Союз-10». Весной здесь тоже были народные сходы и протесты. Сейчас на стройплощадке никого нет. Нет даже сторожа, не говоря о сваебойной машине. Есть только бетонный забор, который огораживает кучу глины. Стройку, кажется, просто забросили — по крайней мере, на время.
Разница между двумя этими точечными застройками, в общем, только в том, что во втором случае на протесты отреагировал губернатор Василий Юрченко. Приехав на стройку, он объявил, что строители и мэрия Новосибирска обязательно «прислушаются» к мнению жителей и его, губернатора, мнению тоже. То есть потеряют деньги на этой несимпатичной концессии. Хотя закона, который обязывал бы их это сделать и потерять деньги, в природе не существует.
Когда-нибудь такой закон обязательно появится, добавил губернатор.
Мало кто заметил, но в этот момент Василий Юрченко, полномочный руководитель субъекта РФ, не отходя от бетонного забора компании «Союз-10», путешествовал во времени и пространстве.
Вместе c окружающими его жильцами губернатор оказался на Ярославовом дворище, что перед Никольским собором Великого Новгорода. Если кто не помнит, здесь россияне до XV века всерьез играли в прямую демократию. Не прибегая к системе ГАС «Выборы», можно было в пять минут отменить несимпатичный закон или раскатать терем, который мешает разъехаться телегам в базарный день. Если, конечно, терем не принадлежал бенефициарам из числа влиятельных бояр. Впрочем, на такой случай тоже была традиция — особенно несимпатичного боярина можно было попытаться сбросить в Волхов с Великого моста.
В 1478 году Иван III упразднил новгородскую демократию специальным указом о том, что «вечевому колоколу в отчине нашей в Новгороде не быти»
Стоя у бетонного забора компании «Союз-10», губернатор Юрченко в общем и целом констатировал, что сегодня в России есть целых две демократии. Одна из них включает мэрию Новосибирска, председателя правительства, посланного богом, и прочий вялотекущий Селигер. Вторая демократия — это когда несколько сотен жителей собираются ради осознанного желания сбросить кого-нибудь в Обь с Коммунального моста. Наверное, такую демократию можно назвать точечной. И ради нее в особых случаях можно даже отменить чью-то стройку.
Точечная демократия случается все чаще. Последний раз, весной, слегка уступить точечной демократии пришлось самому губернатору Василию Юрченко. Новгородцами тогда выступили бабушки, которые каждую неделю сотнями собирались под окнами губернатора с плакатами «Вова, забери Васю» и требовали вернуть льготы на поездки в автобусах. Потом была Даша Макарова, сумевшая собрать самый массовый и самый осмысленный митинг в Академгородке за последние, наверное, лет десять. И власть снова слегка прогнулась под точечную демократию, начала что-то ремонтировать и покупать нормальные реанимобили.
Если бы красный флаг висел на каждом балконе улицы Сиреневой, а жители, вовремя сговорившись, перекрыли проезд на стройку, судиться бы тоже не пришлось.
Но проблема точечной демократии при наличии демократии официальной — в том, что для второй это не лечение, а симптом. Как костыли, которые указывают скорее на то, что человек не может ходить, чем на то, что он еще может передвигаться. Посредством точечной демократии иногда можно приостановить какое-нибудь безобразие или выбить из государства немного денег. А всякие скучные штуки, вроде налогового климата или антимонопольных законов, которыми лечат само ушибленное государство — это не ее профиль. Здесь нужна обычная, медлительная демократия, с депутатами, чиновниками, с публичными слушаниями в мэрии Новосибирска — на которых можно законно отменить чью-то застройку — и прочими неубедительными институтами.
Но точечная демократия людям нравится — взял костыли и вроде все не так плохо. Власти она, как ни странно, тоже нравится — потому что позволяет ничего не менять. Поэтому в точечную демократию начинает играть даже премьер-министр.
Он называет ее Народным фронтом и ему кажется, что он занимается удачным предвыборным пиаром. На самом деле, премьер-министр впервые официально соглашается с либеральными обитателями Фейсбука, что без костылей уже совсем никак. И что на точечную застройку по-прежнему будут зачем-то ездить губернаторы, а не судебные приставы.
С другой стороны, если дома иногда будут строить там, где положено, то это, наверное, уже не так плохо. И чтобы дома были с пандусами для нас, людей с костылями.