Незадолго до выборов президента по всем информационным каналам стали говорить об ужасах революции. Документальные фильмы и мнения экспертов будто бы призваны убедить: перемены — это плохо. Людей, которые настаивают на их необходимости, называют американскими засланцами. А уж как только не называют всех остальных. О делении общества на тех, кто якобы выступает за развал страны, и тех, кто поддерживает существующую власть, Сиб.фм побеседовал с президентом Сибирской академии управления и массовых коммуникаций, доктором исторических наук Виктором Козодоем.
Гражданская активность, которую мы сегодня наблюдаем, — нечто новое в общественно-политической жизни нашей страны. Но власть, похоже, боится всего нового. Поэтому неудивительно, что от имени людей, которые поддерживают существующий режим, всех этих общественников и активистов упрекают в желании свершить в России оранжевую революцию. Есть ли, на самом деле, поводы говорить об оранжевой революции?
Цветными революциями принято называть мирные протесты граждан против диктаторских режимов или нарушения государством основных прав граждан
Отвечу не как политик, а скорее как политолог, исследователь. Я много лет занимаюсь общественно-политическими процессами в России, анализировал времена перестройки
И что же такое цветная революция в вашей трактовке?
Это смена политической власти государства ненасильственными способами с учётом того, что современные люди живут в информационном обществе, которая происходит, как правило, во время выборов в Госдуму или выборов президента. Но я бы не утверждал, что это какая-то исключительно моя трактовка, есть основоположники теорий цветных революций, например, американец Джин Шерп. Он, в частности, анализировал события в Бирме в
Есть некая матрица, которую можно приложить к ситуации в России и понять, каковы общие закономерности.
Если они есть, значит, мы можем использовать термин «цветная революция». Если их нет, значит, мы наблюдаем какое-то другое явление.
О каких закономерностях идёт речь?
Во всех странах, где свершались «цветные революции», политическая власть менялась по определённой технологии. Везде в период избирательной кампании высокого уровня, как правило, выборов президента, за несколько месяцев до дня голосования заявляется лозунг «У нас украли победу» и начинается серия акций протеста. Под сомнение ставится сама легитимность власти, поскольку результат выборов заведомо объявляется нечестным.
А что может быть критерием честности?
Единственный критерий, на мой взгляд, это судебное решение. Но в нашей стране почему-то не принято результат выборов отстаивать в суде. Поэтому после 4 декабря судебные иски поданы, если мне память не изменяет, только по 0,04% избирательных участков в стране. Это ничтожно мало. Оппозиция, объединившись, может на 100% закрыть участки наблюдателями. Была ли вообще попытка сделать это, подсчитать все голоса, зафиксировать нарушения и подать в суд, чтобы отменить итоги голосования? Я так понимаю, что нет особого желания ни у кого этой кропотливой работой заниматься. Зато на митинги выходят — дескать, выборы нечестные. Вот скажите, да хотя бы по результатам в Новосибирской области, они разве были нечестными? Зачем этот шум?
Истоки идеологии цветных революций — философия Ганди и хиппи, которые раздавали полицейским цветы. Отсюда характерный бренд революции — неагрессивный цвет (не красный и не чёрный) или цветок
Может быть, шум о Москве? Газета «Ведомости» писала В СМИ, ссылаясь на источники, близкие к власти, что «Единая Россия» набрала в Москве, на самом деле, не более 30%, а показали большинство.
Вы же понимаете, что в СМИ можно сделать всё что угодно в принципе, при желании любую информацию — как за, так и против — можно разместить?
А можно и наоборот.
Можно и наоборот. Но где тогда судебные иски в Москве, где толпы, которые несутся их подавать? Есть такие или нет? Я не могу это зафиксировать, поскольку нигде не вижу. Конечно, можно утверждать, что и суды у нас нечестные, и выборы, и СМИ продажные, и страна, и народ у нас какой-то неправильный. Но по сути — я лично свою позицию высказал.
Хорошо, вот объявили выборы нечестными, а что дальше?
Дальше заявляется, что «у нас украли победу». Это сигнал, повод для того, чтобы вывести народ на улицу. Основная ударная сила — неправительственные организации. Различные фонды, союзы, комитеты. То есть, по большому счёту, роль партий вообще нивелирована. А народ — это кто? Это те, кто вышел на улицу, в массе — молодёжь, студенчество. Они живут в общежитиях, их можно собрать, заагитировать. Мировая, надо сказать, тенденция.
Почему?
Потому что у молодых людей по всему миру нет страха перед переменами, а есть романтика революции и бунта. Это не люди более старшего возраста, которые обременены социальными узами, у молодых нет семьи, нет детей, нет ответственности. За душой ничего нет, собственно, и бояться нечего. Основной упор на таких.
А как вы считаете, почему парламентские партии остаются в стороне?
Партии всегда служили инструментом объединения людей, через них шла идеология. Сегодня общество развивается быстрее, оно — информационное. Для объединения достаточно интернета и аккаунта в социальной сети. Поэтому не даром говорят про «интернет-революции». Поймите меня правильно — я описываю механизм, я не призываю запрещать интернет. Просто это инструмент, и им пользуются. Нужны наблюдатели на избирательные участки? Кинули клич по сети, нашли достаточное количество человек. Партия уже становится не нужной.
А как сегодня рассуждает правящая верхушка? Они думают, что для того, чтобы удержать власть в своих руках, нужны союзнические узы в оппозиционных партиях, подконтрольные СМИ, телевидение, силовые структуры, армия, полиция. То есть несистемной оппозиции ничего не светит. Но это далеко не так.
И технологии цветных революций дают инструменты, которые помогают обойти все силы правящей верхушки.
Например, тот же интернет даёт возможность обойти наличие и СМИ, и телевидения, и тех же самых партий, которые абсолютно не нужны теперь с точки зрения мобилизации людей. В один день по всей стране проходят митинги, про которые стало известно из объявлений в интернете. Представьте себе начало прошлого века, вспомните, как люди пытались размножить листовки оппозиционные, как их ловили, сажали в тюрьму, отбирали печатный станок. Сейчас всё иначе.
Психологи утверждают, что оранжевый цвет высвобождает эмоции, поднимает самооценку, учит прощать. Это отличный антидепрессант, способствует хорошему настроению
Что ещё не контролирует власть, кроме интернета?
Улицы. Для чего нужны все митинги?
Для чего?
Чтобы захватить физическое пространство. Это мы с вами — люди политизированные, а обыватель выходит на улицу и видит митинг. Включает телевизор — и там митинг. Заходит в интернет, а там вообще всё в митингах. Одна из задач оппозиции — превратить своё меньшинство в виртуальное большинство. И желательно с отличительной символикой — оранжевые ленточки, как на Украине, белые — как у нас. Посредством интернета и телевидения небольшую группу людей можно представить громадной в умах других людей. Такое ощущение, что вся страна в митингах, но если сложить суммарно, то получится меньше одной десятой процента населения страны.
Сейчас много говорят об американском влиянии во всём этом, куда ни глянь — везде шпионы Госдепа.
Я бы не стал говорить о том, что американское влияние является ведущим в этом отношении, но то, что оно есть, они сами не отрицают. Ситуацию в любом случае можно обострить, особенно если имеются какие-то внутренние предпосылки. Можно долго рассуждать об этом, но я в двух словах могу сказать, что у нас появилось новое поколение людей, абсолютно новое, у которых нет опыта, например, моих бабушек и дедушек, которые жили в революцию, голодали, прошли через Гражданскую войну. У них нет опыта моих родителей, которые прошли через Великую Отечественную войну и всю жизнь потом прожили «абы как», но «лишь бы не было войны», потому что они видели физическую смерть, нищету. В перестройку мы тоже сначала хохотали, а потом начался голод и развал страны на 15 кусков. Чтобы в 1988 году такое представить, да, не дай бог, вслух сказать, что через два года страна распадётся? Да тебя могли просто в дурку отправить. А что в 1991 году запретят КПСС?
Цветные революции проходят под антикоррупционными и радикально-демократическими лозунгами. Ключевыми являются идеи народного суверенитета, где народ противопоставляется манипулируемой режимом массе
Но это произошло, и мы это пережили. 1992 год — был просто натуральный голод. На окраинах нашей необъятной любимой родины лилась кровь, десятки тысяч людей погибли. А сейчас у нас выросло поколение, которое не видело этого ничего. И слава богу, что не видело. Но когда у людей нет определённого негативного опыта, то с ними можно обращаться совершенно по-другому.
В каком смысле?
В том, в котором это, например, пережила Европа в 1968 году, когда появилась молодёжь, не знавшая ужасов войны. Они были гораздо образованнее своих родителей, им была нужна другая работа, и произошла ломка поколений, отрицание идеалов. Кто-то ушёл в наркотики, кто-то в рок-н-ролл, в хиппи, но кризис такой был. Мне кажется, мы тоже подошли к похожему рубежу. У нас молодой человек после института, с хорошим образованием, зачастую не видит особых перспектив для трудоустройства или возможностей подняться по социальной лестнице наверх. Это очень плохая ситуация, потому что даёт много оснований для беспорядков. Посмотрите на Тунис, это одно из самых высокообразованных государств не только в Африке, но и вообще в мире. И когда там появилось целое поколение высокообразованных людей, которые не смогли обеспечить себя и своих детей достаточными ресурсами, это в конечном итоге вылилось в бунт. Я для чего учился? Чтобы остаться не у дел? А страна не менялась, элита не менялась.
Другое дело, что из этого бунта вышло.
А ничего толком не вышло. Целый год, в том же Египте, всех колошматит. Как историк, я могу сказать, что те, кто делал февральскую революцию в
Но государство — это некоторые ограничители человека, без него нельзя обойтись. Если убрать государственный механизм — нам Ирак показал, что происходит дальше. Там ведь никто не объединился, все побежали громить не оккупантов американских, а магазины, банки, офисы. В Америке, где, казалось бы, развитое гражданское общество, во время наводнения в одном из городов начались такие волнения — и расовые, и имущественные, — что потребовалось поднимать национальную гвардию и при помощи оружия людей разгонять.
Понятно, что государство нас ограничивает и нам это не нравится, но если его отменить, будет ещё хуже.
Нам не нравится коррупция, когда чиновники ездят по встречке с синими ведёрками, когда откровенно врут. Что с этим делать? Власть ведь плохая не просто так, она даёт повод.
«Если я усну и проснусь через сто лет и меня спросят, что сейчас происходит в России, я отвечу, — пьют и воруют». М. Салтыков-Щедрин
Я не в качестве оправдания — и всё же: когда у нас коррупции не было в стране? Карамзин 200 лет назад написал, что если выразить историю России одним словом, можно сказать просто — крадут. Или там — воруют, разные интерпретации. Что, при Советском Союзе не было воровства или коррупции? Было, конечно. Правда, тогда и собственности у людей фактически не было, всё так, колхозное. Причём коррупция же была массовая. Массово всё это происходило. Нормально. Не в смысле «нормально», а в том плане, что привыкли к этому отношению.
Почему я много внимания уделил участию в сегодняшних процессах молодёжи? Я ещё раз хочу оговориться — не потому, что я как-то против молодёжи настроен, наоборот, я очень любя. Просто молодое поколение — наиболее революционный слой населения. У них высокие запросы, а желания растут гораздо быстрее, чем возможности. Наши родители считали, что им ничего не надо. Была одна пара сапог, стало две — это же хорошо. И они вот так десятилетиями жили.
А кто-то говорит, я помню те сапоги, я не хочу, чтобы они у меня снова были такими же.
Или говорит: а вот у меня украли голос. А у него спрашивают: ты ходил на выборы? Нет, не ходил, но голос всё равно украли. Верните голос, а также мне нужна машина, квартира и офис. А что ты сам для этого сделал?
Человек очень сильно удивляется от того, что, оказывается, ему надо что-то делать. Он ведь себя считает богатством и ценностью и полагает, что мир обязан ему за одно то, что он на свете есть. А у него уже несколько пар этих сапог, и машина, и за границу он ездит — жить-то стали лучше за последние 20 лет. Но значительная часть общества хочет жить ещё лучше. Наши социальные ожидания растут гораздо быстрее наших возможностей сейчас. В этом одна из больших проблем.
Плюс социальное иждивенчество. А всё-таки, если вернуться к Карамзину с его «крадут», есть ли шанс, что красть перестанут?
Обидная, может, поговорка, но справедливая: каждый народ достоин тех правителей, которых он имеет. Сваливать все неудачи только на власть абсолютно неправильно.
Власти будут делать только то, ровно то и в таком количестве, сколько им позволяется это делать.
Ненасильственная борьба — практика достижения политических целей без применения насилия. Некоторые считают ненасильственными средствами борьбы также блокирование транспортных коммуникаций и повреждение или уничтожение имущества
А у нас, к сожалению, политическая культура очень слабо развита. У нас очень много граждан, которые не знают разницы между чиновником и депутатом, между правами и полномочиями. Это длительный процесс — в Европе всё столетиями развивается, а у нас, по сути дела, 20 лет.
Ну вот, собственно, и плоды этих 20 лет — люди выходят, требуют вернуть им их голос.
То, что люди отстаивают свой голос, — это очень хорошо.
Неужели вы не видите в этом позитивных каких-то последствий? Формирование гражданского общества, влияние на институты власти. Это же не для того, чтобы разрушить страну.
Если вы построили красивый дом, а там вдруг завелись мыши и тараканы, то вовсе не обязательно этот дом сжигать, чтобы их уничтожить. Я не к тому, что нужно подкармливать грызунов, а к тому, что дом нужно сохранить. Понимаете, в чём дело — порой происходят далеко не те события, которых все хотят. Вы что думаете, те же сербы, когда выходили на улицу и громили Милошевича, они хотели, чтобы их после этого начали бомбить и Косово отобрали? Я думаю, что нет.
Они добивались совершенно других вещей. Но вот появились определённые последствия.
Вы что думаете, когда в феврале либералы добились свержения Николая Второго, а великий князь надел красный бант и над своим дворцом великокняжеским поднял красный флаг, он думал о том, что потом расстреляют членов его семьи, что ли? Он тоже об этом не думал. Но просто есть действия, а есть последствия. И я вот как раз говорю, что да, конечно, надо бороться и с тем, и с этим, и с пятым-десятым. Мы просто сейчас, в том числе и с вами, Лена, общаемся на разных языках немного. Вы говорите как человек, который взял свой рюкзак и улетел в Таиланд, если что. А я говорю о последствиях как человек, уже переживший раз похожие события.
Переживать это ещё раз, когда у меня есть дети и уже внучка, мне, честно говоря, не хочется. Вы знаете, я не думаю, что, например, когда начиналась перестройка, и все мы кричали: «Ура! Как здорово», в той же Молдавии кто-то сильно хотел, чтобы во время волнений убили его сына или дочь. Что армяне и азербайджанцы, когда убивали друг друга в Карабахе, они тоже этого хотели. Кто-то всерьёз думал об этом, что это будет? Конечно, хорошо, что люди сейчас вспомнили о своих гражданских правах, это вообще здорово, прекрасно.
В 2004 году газета Wall Street Journal прогнозировала «революцию каштанов» на Украине. Но прижилось название «оранжевая» — по цвету флага партии Ющенко
Где же место обычному человеку, у которого есть Facebook, Тwitter, но который просто наблюдает за происходящим? И есть ли во всём этом место искреннему желанию изменить ситуацию в стране — без крови и последствий?
Это очень важный вопрос. Что такое искренность? Многие искренне заблуждаются. Я помню выборы Ельцина, как за него голосовали на одном оборонном предприятии — грамотные люди с высшим образованием. Закрылись все заводы оборонные через полтора года. У меня совесть чиста, я за Ельцина ни разу не голосовал.
За Зюганова голосовали?
За Рыжкова, я — консерватор. Но оборонный заказ-то исчез, развалили практически всю оборонку. Кто опять виноват? Можно сказать, что тех людей обманули? Я считаю, их никто не обманул. Они просто не подумали о последствиях — для себя, для детей и для внуков.
Сейчас большинство из нас не находится на грани голода, физиологический уровень наших потребностей удовлетворён. Появляется другая потребность — в самоуважении, самореализации, и мы уже забываем, что может быть иначе. У меня, как у человека старшего поколения, последствий, возможно, больше, поэтому меня ситуация пугает — я не хочу думать, во что она выльется. И я отрицаю, что у нас нет врагов как у страны. У нас очень много врагов. Особенно у Сибири, которая всегда была лакомым куском для многих стран: Китая, Америки, Японии. Это же сырьевая база, мы живём на пороховой бочке.
Закончится нефть, и пороховая бочка взорвётся.
Слава богу, она ещё долго будет, эта нефть.
Подпишитесь на нас в Telegram
