Татьяна Афанасьева — редактор «Сибирского центра поддержки общественных инициатив», новосибирский корреспондент «Агентства социальной информации", эксперт в области некоммерческих организаций. Она рассказала Сиб.фм о том, как важно называть вещи своими именами и понимать значение этих имен.
В недавнем интервью Сиб.фм идеолог новосибирского форума «Интерра» Лада Юрченко в числе прочего говорила о том, как важно, чтобы люди понимали значение терминов «гражданское общество», «некоммерческие организации» и прочее. Все уже знают эти слова, что дальше?
Что касается различных формулировок — сейчас люди нахватаны, они умеют оперировать различными терминами, но не все понимают их одинаково. Формулировок великое множество. К сожалению, понимание благотворительности, социальной ответственности бизнеса, социального предпринимательства — пока минимальное.
669,9 тысяч человек составила общая численность некоммерческих организаций в России на 1 января минувшего года (данные Росскомстата)
Тем не менее, когда термин входит в жизнь, это уже хорошо, ведь со временем люди начинают понимать, о чем они говорят. Вот, например, совсем недавно на Гражданском форуме, который проходил в Новосибирске, наша организация проводила круглый стол по социальному предпринимательству. В маленький зал вместимостью на 25 человек набились почти 60, даже в коридоре люди стояли. Интерес к теме оказался высоким. Возможно, что интерес был не по сути, кто-то, может быть, не очень понимал, о чем пойдёт речь. Но название заинтересовало. Так что терминология входит в жизнь, а за терминологией, глядишь, и суть подтянется.
Сейчас можно говорить о каких-то итогах Гражданского форума?
Я очень надеюсь, что он принесет практические результаты. По крайней мере, обсуждают его очень активно, анализируют рекомендации, выбирают, как правильно скоординировать усилия представителей некоммерческих объединений (НКО) и чиновников.
Вы, наверное, заметили, в последние годы, если обращаешься к кому-то, тебе могут ответить: «Я тебя услышал». И это равно: «Я тебя услышал и отвяжись». Сам по себе данный ответ не значит, что услышанное будет учтено, воспринято. Когда люди предполагают, что они всё знают лучше всех — это провальная позиция.
Задача Гражданского форума — не просто собрать пожелания некоммерческих организаций, инициативных людей, а воплотить их в жизнь.
Вспомните, как начиналась работа движения «Здравоохранение детям» — конфронтация с властями была «по умолчанию». Женщина потеряла ребенка — как она могла относиться к здравоохранению? Но, когда Дарья Макарова и её команда начали активно работать в этой области, то буквально в течение полугода нашли общий язык с местными чиновниками. Это не значит, что все проблемы решены, но подвижки начались, активистов принимают, слушают, что-то меняется.
Какие основные проблемы некоммерческих организаций (НКО) в Новосибирске?
В 2010 году вышел федеральный закон о поддержке социально ориентированных некоммерческих организаций
Думаю, что в Новосибирске даже меньше проблем, по сравнению со многими другими городами России. У нас хорошая грантовая поддержка. Некоторые НКО пользуются помещениями на льготной основе. Но основная их проблема в Новосибирске, такая же, как и везде — постоянная борьба за выживание.
У НКО нет постоянного дохода, поэтому они могут существовать либо как полностью добровольческие организации, либо постоянно находиться в поиске средств. Нам часто завидуют другие регионы, когда называешь суммы, которые выделяет областной правительство на конкурс социально значимых проектов — вот в 2012 году выделили 50 миллионов рублей. Хотя проект — это всего лишь проект, а не текущая жизнь организации. Где брать деньги, например, организации матерей детей-инвалидов?
Почему в сельской местности практически нет зарегистрированных НКО? Потому что там вообще нет финансирования.
В лучшем случае, сельские активисты получат раз в год областной грант — максимум, 150 тысяч рублей. Может быть, районный — там, где есть районные конкурсы. Но это очень небольшие деньги. Можно провести какую-то акцию, можно даже тысяч 20 выделить на зарплаты (это на всех сотрудников и на весь год) — но больше ни на что не хватит. Сейчас, впрочем, появляются фонды, которые создаются бизнес-структурами. Им немного проще, поскольку вопрос о «ежедневном пропитании» перед ними не стоит.
Законодательство РФ предусматривает более 30 различных организационно-правовых форм НКО
Дело в том, что это модно? Или у бизнесменов душа болит? Или в чём здесь тонкость?
Бывает, что и душа болит. Я сама сталкивалась с ситуацией, когда у одного бизнесмена сын погиб от наркотиков. До этого он не то что помогать, даже знать ничего не хотел. Но когда такая трагедия в его жизни произошла, он стал понимать, что не отгородишься от проблем, что не так всё в жизни просто. Он поддержал общину наркозависимых, которые вышли на реабилитацию, помог купить им дом в деревне. Так что ситуации бывают разные. Чаще всего бизнесмен помогает-помогает разовым просителям и в какой-то момент понимает, что точечно каждому не поможешь, нужно создавать организацию (фонд) и переходить на системный уровень. Иногда это связано с какими-то маркетинговыми делами, но ничего плохого я в этом не вижу. Если всем выгодно — давайте сотрудничать.
Каким категориям некоммерческих организаций чаще всего помогают?
Конечно же, больше всего любят помогать детям — самое приятное и самое безобидное. Привезут подарки, сфотографируются — детям праздник, и самим хорошо. В прошлом году в одном из детских домов Новосибирска дети на Новый год получили по 30 подарков!
От 10 до 15% пожертвованных средств фонды могут оставлять на собственные нужды
На втором месте пенсионеры. Ближе к Дню Победы им начинают раздавать какие-нибудь плюшки, чаепития проводить, небольшие подарочки делать — это такая специфическая российская черта. Не любят у нас помогать лицам без определенного места жительства, наркоманам, ВИЧ-инфицированным — то есть «неприятным» категориям людей с точки зрения потенциальных жертвователей.
Есть какие-то особенности некоммерческих организаций в регионе?
В Новосибирской области практически нет правозащитных организаций. В Перми их много, в Воронеже, в Екатеринбурге есть. Где-то они нарастают как грибы, а у нас совершенно этого нет. Понятно, когда организация свою целевую группу тем или иным образом защищает: если это дети-инвалиды, организация занимается инклюзивным образованием, чтобы они могли учиться, развитием безбарьерной среды (это отстаивание прав на перемещение).
Но правозащитных организаций по основополагающим правам человека — свободе слова, собраний и так далее — с такими слабо.
Вторая особенность — отсутствие ярко выраженных национальных конфликтов, несмотря на то, что Новосибирск — город многонациональный. А, может быть, именно поэтому.
5 миллионов рублей беспроцентного кредита лукойловский фонд «Наше будущее» дает на социальное предпринимательство
В Новосибирске структурно очень развиты культурно-национальные автономии, которые хорошо поддерживаются городскими целевыми программами. Институт философии и права СО РАН выполнил в 2011 году исследовательский проект «Межэтнические и конфессиональные взаимоотношения среди взрослого и подрастающего поколений жителей города Новосибирска». Интересно, что, в первую очередь, и взрослые, и молодые люди считают себя россиянами. Затем человек осознает, что он новосибирец, и лишь потом идентифицирует себя по национальной принадлежности. 56% взрослых оценивают межнациональные отношения в Новосибирске как терпимые и даже доброжелательные. Среди молодежи этот процент немного ниже.
Как происходит финансирование Сибирского центра поддержки общественных инициатив, в котором мы сейчас находимся?
Из разных источников, в том числе — из зарубежных. Мы пишем заявки в разные фонды, и на грантовой основе работаем, а также оказываем платные услуги как тренеры и консультанты.
Первые лет десять нашего существования говорить о российских деньгах почти не приходилось — их было минимальное количество. Но мы работали, в том числе, и над тем, чтобы российское финансирование все-таки появилось.
Появление федеральной программы поддержки НКО мы считаем немножко и нашей заслугой. Последние годы зарубежное финансирование сокращается, многие фонды уходят из России. Однако Еврокомиссия продолжает объявлять конкурсы — раз в два года точно. Кстати, наше правительство тоже пользуется этими источниками. Вот, на судебную реформу получали. Когда люди говорят об иностранном финансировании, они плохо понимают, что получить зарубежные средства достаточно сложно. Чтобы написать толковую заявку, нужно прыгнуть выше головы — это требует компетентности и определенного уровня профессионализма.
Миф о том, что иностранные фонды ходят и раздают деньги, к сожалению, всего лишь миф.
Сейчас в некоммерческий сектор пошли российские инвестиции, было бы неплохо, чтобы это продолжалось и развивалось. Но когда НКО претендует на бюджетные деньги, у нее должна быть очень хорошая подготовка.
Не каждая организация способна бюджетные деньги принять и освоить — это процесс, требующий компетентности, как минимум, в бухгалтерском отношении. Плюс пристальное внимание проверяющих — должна быть очень сильная бухгалтерия, которая понимает что такое Бюджетный кодекс и как с ним работать. Когда на федеральном уровне такое финансирование планировали, то предполагалось, что это подтянет организации качественно.
Минюст исключил из реестра НКО «Правовую инициативу по России», оказывавшую содействие в ведении дел в Европейском суде по правам человека
Вот в Новосибирске — около тысячи некоммерческих организаций (по статистике гораздо больше, но не все активны), так если штук сто из них способны грамотно работать с федеральным бюджетом — очень хорошо. У сильных организаций сейчас больше возможностей появилось. А маленьким и слабым лучше не стало. Даже та отчетность, которая от них требуется по местным конкурсам — это неподъемный груз. Они так зачастую и рассуждают: «Мы доброе дело делаем, что вы от нас хотите? Вы нам дали 30 тысяч рублей на проект, вы хотите, чтобы на эти 30 тысяч мы еще и бухгалтера наняли?!»
То есть, маленьким организациям практически невозможно держаться на плаву?
Да. Обидно, что кадры вымываются из НКО, потому что человек в этой сфере повращается какое-то время, а ему ведь тоже нужно жить, нужно семью кормить. Поэтому в НКО работает большое количество пенсионеров и молодежи, которые все делают на энтузиазме. А с постоянной системной работой сложно.
Что в Новосибирске происходит с благотворительностью? Какие механизмы сбора средств используются?
Механизмов множество: можно собирать с граждан, можно собирать корпоративно — то есть крупная корпорация призывает своих сотрудников помочь. Также бизнес может жертвовать, то есть пожертвование происходит от юридического лица.
Могу сказать, что благотворительные акции в Новосибирске в основном проходят довольно успешно. Люди откликаются. Популярный механизм — ящики для сбора средств.
Но вы поймите: в этой сфере много денег не бывает. Чтобы собрали, а потом не знали, куда деть — не бывает такого. Дыр пока больше, чем «затычек».
Подпишитесь на нас в Telegram
