Настоящий московский ансамбль «Мегаполис» впервые за свою
Вы свой первый альбом «Утро» когда последний раз переслушивали?
Ой... Альбом «Утро»... А вы?
Час назад.
Ну вот первую на альбоме песню -- «Утро» — совсем недавно. Надо было проверить движки в интернете, что-то включал у себя и секунд десять, наверное, послушал точно. А целиком альбом, по-моему, как раз тогда последний раз и слышал. Нет, правда, это было в какой-то прошлой жизни.
Первый альбом «Мегаполиса» получил название «Утро» и вышел самиздатом в 1987 году
То есть песни об утюгах, рыбарях, мостах, бюстгальтерах и цаплях остались в прошлом?
Нет, почему. Вот песню «Рыбари» мы вспоминали только вчера и даже обсуждали, играть ли её на юбилейном концерте. Но в итоге не будем, потому что там поется про грузин, а у поэта и моего соавтора Александра Бараша в какой-то степени появились родственники, которые к грузинам имеют прямое отношение, и он меня попросил её не петь.
По политическим мотивам, в общем, ушла песня.
Да, к тому же грузины сейчас воспринимаются совсем по-другому. Сейчас это люди, делающие вино, которое до нас не доходит. А грузины в «Рыбарях» — это скорее не грузины, а что-то уже другое, такой собирательный образ.
Просто «Утро» — удивительно свежий альбом, из которого бьёт эксперимент, желание создавать и записывать, очаровательная небрежность и молодость. Ваша молодость. Странно, что вы его не слушаете.
Повода нет. Последний раз переслушивал какие-то наши старые вещи, когда составлял что-то вроде календаря для журнала «Афиша», где мне надо было описать, чем для «Мегаполиса» был характерен тот или иной год с точки зрения музыкальных влияний на наши песни. Такой блиц. Я могу сказать, что наша классика — это «Высоко вдали» и «Осень-86». Или, скажем, как можно первый раз приехать в какой-нибудь город и не исполнить «Москвичек» или Karl-Marx-Stadt?
Первые клипы группе снял в конце
Был же вроде период, когда «Москвичек» совсем не играли.
Да, был. Ну, как-то она так выпала, потом опять «впала». «Осень-86» появляется в качестве одного из «бисов», потому что она во многом созвучна новому альбому. Хотя текст песни был написан в 1986 году, музыка к нему — в
Вы не записывались больше десятка лет — так среди русскоязычных групп мало кого по времени разносило. На сцену вернулась, по сути, совсем другая группа. У вас были сомнения, имеет ли право на возвращение коллектив, молчавший столько лет?
Если честно, мы задавали себе вопрос: «Не сменить ли нам название?» Та история ведь закончилась, началась новая.
С другой стороны, объективно оценивая новые песни и получившийся альбом, сложно поверить, что это не «Мегаполис».
Тут правда взяла своё. Не знаю, может быть, конечно, для людей было бы понятнее другое название: «Херши Кола» осталась в
Как преодолевали страх, что новые песни не примут?
А никак. Там другие аргументы жизненные срабатывали. Накопилось, и нужно было успеть сказать. Было стойкое ощущение, что альбом записывался как последний — со всеми вытекающими последствиями. Поэтому никакого страха непонимания не было; был страх, что не поставим точку. И как только мы её поставили, тут же исчезло ощущение, что альбом последний. И мы вышли из этого состояния с очень простой системой координат, где по оси Х была правда и по оси Y была правда. Всё стало просто и ясно, мы превратились в обыкновенных таких парней.
17 музыкантов прошли через «Мегаполис» за 25 лет
А запись «последнего альбома» — это разве не стресс?
Нет, это такое, знаете, «и страшно, и сладко». С таким ощущением капитаны надевают праздничный китель, белую сорочку и с кораблем уходят под воду. Уйти красиво и по-мужски — это великий праздник. Сразу было понимание, что этот альбом будет долго играться, долго слушаться, долго приниматься; что жизнь его будет разлита по времени такой тонкой прямой, которая будет с годами наматывать на себя человеческие эмоции, мысли. И нас этот вариант полностью устраивает на самом деле. Концепция крестьянских детей, помню, в голову пришла: дал Бог 12 детей, шестеро зиму не пережили, ну, Царство им небесное, а кто пережил — вот и славно.
Не следили, кстати, за опытом коллег, переживших подобные перерывы? Те же Portishead, например.
Нет, мы вообще не любим такое подглядывание, эти reference track (песни-ссылки — прим. Сиб.фм).
А как же календарь для «Афиши»?
Это другое. Ориентиры для «Афиши» были обращены во время. Меня вообще последние годы вдохновляет только классическая музыка, всё остальное уже стало скучно. По десятому разу выплывает какой-нибудь новый артист, а для меня он — уже многократно виденное отражение в зеркале. Так что не Portishead, а Глен Гульд или Рахманинов.
Так, а «Мегаполис» после 14 лет молчания — не тот же самый «новый артист», который для кого-то будет абсолютно новым, а кто-то по десятому разу смотрится в него, как в зеркало?
Наверное, так и есть. И потому каждый раз удивительно и интересно видеть пересечение старой и новой публики на концертах.
Вам никогда не казалось, что «Мегаполис» с его интимностью, деликатностью, особенной тонкостью, полутонами и шёпотом никому в России особо не нужен?
Лев Лещенко записал вокал к песне «Там» с альбома «Пестрые ветерочки», пропев стихи Иосифа Бродского
Не нужен. И это прекрасно... Я сейчас читаю дневники Льва Толстого — одно из великих философских произведений прошлого века. В 1907 году граф Толстой «набивал» в свою тетрадку изречения великих людей — писателей, учёных, математиков. Записывал пословицы, поговорки, тосты. Ну и свои, конечно, какие-то мысли. «Фейсбук», в общем. И причём он всё нарочно обезличивал: что-то воспроизводил по памяти, кого-то цитировал из непонятных источников. И вот открываешь: тут тебе китайская мудрость, там — Коран, здесь — Шопенгауэр.
Читаешь — и как-то всё так сливается, уже не различаешь, где что. А потом оказывается, что это вообще был некий американский Эмерсон. И вот в этом приведении всех высказываний к одному знаменателю народной мудрости, собственно, и была миссия Толстого.
Говорят же, не надо любоваться плодами своего труда. Вот нами никто в массовом порядке и не любуется, поэтому это прекрасно.
Ваша аудитория описывается не количеством, а качеством. Это правда.
Давным-давно я понял, что есть такая условная пирамида душ: кто-то в самом начале пути, кто-то уже зрелый, а на самом верху те, кто совсем нечасто в наш мир приходит. В некотором смысле это напоминает школу: когда ты в четвёртом классе, то для тебя абсолютные боги — пятиклассники, но зато третьеклассники — настолько скучные и пустые люди, что скулы сводит, а первоклашки — просто пыль. И вот когда душа художника говорит с миром, когда и происходит творческий акт, она резонирует именно с высшей ступенью этой пирамиды.
Другое дело, что есть гении, которые (где бы они ни находились и как бы мало ни было духовно близких им людей) говорят о сложных вещах на таком простом языке, что они понятны и доступны всем. На то они и гении. Мы — не гении, но какие-то волны посылать пытаемся.
Возглавляемый Нестеровым лейбл «Снегири» издал дебютные пластинки Найка Борзова, «Ундервуда», «Ёлочных игрушек», 2H Company, Петра Налича и Алины Орловой
Так можно прийти к тому, что «Москвички» и Karl-Marx-Stadt — гениальные песни, а не просто хиты поп-группы.
Конечно, на тот момент,
От «Грозы в деревне», кстати, легко можно провести прямую к «Супертанго».
Да, кто-то даже сказал, что «Гроза» — это такой фальстарт «Супертанго». И я во многом согласен, но примеряю такую оценку в большей степени к себе: конкретно я был не готов поднять на грудь такой серьёзный вес.
На «Грозе» мы впервые отлипли от города, поднялись над землёй и смотрели на всё с высоты птичьего полёта. Может быть, даже глазами ангелов.
На «Супертанго» мы просто ещё чуть выше приподнялись.
При этом на последнем альбоме больше откровенно страшных песен — об одиночестве, неудавшейся жизни и ушедшей любви. Он же вообще целиком почти про смерть.
Каюсь, было (улыбается). Знаете, «1+1» и «Звёздочка» с прошлого альбома тоже ведь об этом, но я бы не сказал, что они страшные. Они суровые и завораживающие. Вот как в дерево бьёт молния, оно загорается — и ему, конечно, страшно, но как по-другому?
А не страшно, что альбом будет и правда последним?
Когда мы сказали, что он последний, мы не врали. Просто сейчас есть ощущение, что следующий альбом будет первым. По разным причинам, комментировать которые я пока не могу. Это будет такой наш нулевой эпизод, по хронологии относимый к периоду, предшествующему первому альбому «Утро». То, чем мы там занимаемся, для нас в диковинку; мы такого ещё не делали. Формально это альбом, а на деле — что-то, уходящее в разные стороны.
Подпишитесь на нас в Telegram
