Сам себе Че Гевара

1 октября в рамках юбилейного тура в Новосибирске с концертом выступил экс-солист группы 5`nizza Сергей Бабкин. Зал киноконцертного комплекса имени Маяковского оказался великоват для желающих увидеть и услышать этого исполнителя, но, пожалуй, мало кто из музыкантов сегодня может похвастаться столь вдумчивой и влюблённой аудиторией. Сергей меняет образы, жанры и музыкантов, каждый раз оставаясь искренним и невероятно харизматичным. О революции внутри, кризисе среднего возраста и неустойчивой психике Сергей Бабкин рассказал в интервью Сиб.фм

Вы крайне редко гастролируете. Не любите концерты давать?

Я бы с удовольствием ездил чаще, просто так обстоятельства складываются. И концерты люблю, они очень важны — зрителям нужен артист, а артисту нужны зрители — это равноценные компоненты, по отдельности они вообще не работают. И, конечно, практика важна: если ты долгое время не играешь, не поёшь, навыки теряются.

5’nizza харьковский музыкальный дуэт Андрея Запорожца и Сергея Бабкина

Обычно артисты, «оголяясь» в творчестве, очень оберегают свою личную жизнь от зрителей. Вы же наоборот весьма открыты и на сайте, и в соцсетях, спокойно фото семьи показываете...

Я знаю, что большинство публичных людей «живёт» жизнью, которая должна быть известна всем, предлагая такую историю, миф, дальше которого никто ничего не знает. До какого-то момента я не считал необходимым что-то прятать, всё шло нормально, без ощущения, будто кто-то внедряется в мою личную жизнь. Мы просто делились радостными событиями, выкладывали фотографии. Но в последнее время бывают моменты, когда мне хочется всё и от всех закрыть.

Почему так происходит?

В сегодняшней ситуации, со всем этим говном, которое в мире происходит, когда кругом сплошь враньё, информации много, но вся она лживая, и реальной ситуации никто не знает, когда сталкиваются между собой люди, близкие, родные, мне захотелось закрыться, и я сказал об этом жене. Она убрала все фото детей из общего доступа. Иногда бывают моменты, когда даже страницы группы хочется закрыть.

Люди очень разные, надевают какие-то маски, завидуют, источают негативную энергетику, и она на тебя действует.

Вы как-то сказали, что разделяете позицию, согласно которой революцию надо вершить внутри себя, а не лезть в политику. По-прежнему так считаете?

Абсолютно. У меня сейчас внутри революция, воюю сам с собой, идёт ожесточенная борьба с тем дерьмом внутри, которое надо уничтожать.

Вы пить бросили, курить собирались бросать. А здоровый образ жизни пропагандируете, на музыкантов своих пытаетесь влиять?

Ни в коем случае.

Никого не надо учить жизни, заставлять от чего-то отказываться. Человек сам должен делать выбор и к этому приходить или не приходить.

Кстати, курить ещё не бросил до конца, борьба в процессе. Хотя я очень легко могу не курить несколько дней, руки без сигареты не трясутся. Это хорошо, это радует.

Ваши песни всегда вами пережиты? Вы только про своё личное пишете или про чужое тоже?

Аркадий Северный (1939 — 1980) — исполнитель городского фольклора, авторских неподцензурных песен, романсов

Послушайте, ну у поэта, музыканта должна быть большая фантазия. У меня есть альбом «Взблатнулось», который ребята слушали и спрашивали «А он сидел?» Там нет ничего реального, я всё это выдумал, нафантазировал, представил очень реально. Но мне дало толчок, вдохновило на это творчество Аркадия Северного, которого я очень люблю.

Как у вас башню не рвёт от такого разнообразия проектов и жанров и переживаний?

Башню рвёт ещё как! Я стараюсь держаться, но если говорить красивыми словами, внутри огонь, пожар бушует о-го-го. У меня психика очень расшатанная, уж не знаю, к сожалению или к счастью, но так оно есть. И так должно быть, как мне кажется, у человека творческого, который занимается тем делом, которым занимаюсь я, или у актёра хорошего.

Психика должна быть очень пластичная, чтобы от точки минимум до точки максимум можно было взлететь за считанные секунды.

Вам страшно потерять эту особенность и перестать писать?

Нет, не страшно, потеряю — может быть, спокойней буду, гармоничней. Конечно, можно вкладывать всего себя, пропускать через кровь, но это убивает, ты в переживаниях тратишь нервы, сердце, голову. Но ведь писать хорошие, глубокие, мощные вещи можно и не разрываясь от таких страстей, а спокойно, слегка отстранённо.

У вас был кризис среднего возраста?

Пока нет, но я чувствую его рядом. Мне 36 сейчас — или уже 37? Ах нет, 36 ещё — кризиса не боюсь, но стал больше ощущать серьёзность жизни что ли. Потому что есть дети, забота о них, хочется с ними побыть подольше, увидеть их жизнь, разделить какие-то моменты.

А смотришь вокруг, такие истории: бац и в 35 лет ушёл человек. Иногда своеобразный стиль жизни к этому приводит, а бывает и без стиля даже.

Это все очень страшно, начинаешь думать больше и больше себя беречь. Вот до этого ты себя не берёг, а теперь бережешь.

А в старости себя каким видите и где?

Дома с женой, где-нибудь поближе к лесу. Я очень люблю лес, представляю дом такой деревянный, уютный, тёплый, с печкой или камином, чтобы всё настоящее, шершавое, чтобы деревом пахло.

У вас однозначно есть своя аудитория, преданная и влюбленная даже, но относительно небольшая. Вам хочется больше, Олимпийский собрать, например?

Во-первых, надо изначально понимать, для какого реального количества людей ты поёшь ту или иную музыку.

Когда меня называют популярным, я знаю, что это брехня, меня слушают немногие, и я отношусь к этому нормально, эта музыка не будет интересна миллионам.

Интервью организовано при поддержке продюсерского центра «Сибирские гастроли»

Если аудитории будет становится больше, например, на прошлый концерт в городе пришло 300 человек, а на следующий — 1000, это хорошо, я этому рад. Но ради этого разводить всякие пиары-шмиары, показываться там, мелькать здесь, светиться в шоу, точно не буду. Хотя, наверное, артист должен что-то такое делать, хотя бы клипы снимать, пусть недорогие, пусть только для интернета. Наверное, должны быть специальные люди, которые будут всем этим заниматься. Но у меня таких людей нет, у нас такая минимальная компания: продюсер, директор и жена в одном лице.

Вы по-прежнему считаете себя в первую очередь актёром?

Я очень долго так считал, но уже нет. По образованию я актёр, я могу работать как актёр и очень люблю это. Но из Театра19 мы со Снежей давно ушли, у нас есть сейчас только один спектакль с молодым Харьковским театром «Прекрасные цветы», где мы работаем. Он называется «Жир», без слов, весь построен на гармонии пластики, пантомимы, музыки, света. Музыка во мне всё-таки перевесила, в первую очередь я музыкант.