В России август — самый неспокойный месяц, когда чаще всего происходят крупные трагические события, которые уносят жизни людей. Август 2009 года не стал исключением: авария на Саяно-Шушенской ГЭС. Шок, слёзы, боль... Но как бы ни было трудно, те, кто первыми вышли в разрушенный машзал и занялись его восстановлением, даже на секунду не задумались — готовы ли они к такой работе? Они просто делали своё дело, ведомые чувством долга перед профессией и погибшими коллегами, страхом за будущее и желанием вернуть станции первозданный вид. Корреспонденты Сиб.фм поговорили со спасателями и снабженцами комплекса о том, чем запомнился им пятилетний период реконструкции, и чем они занимаются теперь в новом безопасном мире восстановленной Саяно-Шушенской ГЭС.
До аварии Александр Дементьев, инженер дирекции по капстроительству, работал в Майнском форелевом хозяйстве. Успел пройти собеседование, получить предложение о переходе на станцию.
В понедельник произошла катастрофа, а во вторник Дементьев уже с головой окунулся в мероприятия по ликвидации аварии.
— Как изменилась жизнь Саяно-Шушенской ГЭС? Да никак не изменилась — вот, работает! — в разговоре с каждым, кто реконструировал станцию, нет и намёка на героизм. Чувство гордости за проделанную работу — да, но не ощущение себя героем. Сашина жена, сотрудник МЧС, тоже была здесь с первого дня, выписывала пропуски спасателям, которые спускались в изувеченный машинный зал в поисках выживших. Тогда бояться не было времени, теперь — повода.
Инженерных расчётов потребовал каждый этап доставки турбин из Петербурга по Северному морскому пути: плотины Енисейского каскада перекрыли путь судоходству, и от точности работы судоподъёмника зависело всё восстановление ГЭС.
145 тонн — вес рабочего колеса гидротурбины
Вместе с подрядчиками, производителями, судоводителями специалисты просчитывали, в какой последовательности нужно будет подвозить детали гидроагрегатов. Доставили — сразу в монтаж. Даже брусья под многотонными турбинами укладывались строго в соответствии с теоретическими выкладками инженеров, чтобы справились и баржа, и платформа подъёмника.
В каждом этапе транспортной операции права на ошибку нет, но вероятность таковой исключать было нельзя.
Шевр — А-образная рама, используется для монтажа сборных железобетонных элементов большого размера
Даже разворот пустой баржи после успешной выгрузки очередных гидроагрегатов заставлял напрячься всех, кто остался на берегу: а если заденет за плотину, а вдруг не пройдёт? Но баржа проходила и возвращалась с новыми турбинами. В 2011 году журналисты Сиб.фм ездили в Красноярский край смотреть на первую доставку многотонников, а уже через год воды в Енисее было так мало, что назначь для механизма инженеры другое место, и так гладко вся операция уже бы не прошла. Первоначально ответственные за транспорт думали разместить шевр не на Майнской ГЭС, а в посёлке Кирово, за Саяногорском, сильно ниже по течению. Но перестраховались и не промахнулись.
Успешное завершение грандиозной задачи меньше всего связано с везением: расчёты, по которым агрегаты доставляли на Саяно-Шушенскую в первый раз, были достаточно точны, чтобы опереться на них можно было снова.
Кроме заботы о машинном зале, закупать и в 2009-ом, и в последующие годы пришлось всё, что превратило СШГЭС в самую современную и надёжную станцию в мире. Теперь Дементьеву и его коллегам можно работать в штатном режиме: решать судьбу старых агрегатов (их, скорее всего, отдадут в распиловку), заниматься другими помещениями станции, которым тоже требуется капремонт.
— Все же знали, что здесь и ликвидация последствий аварии идёт, и восстановление. За пять лет у меня не раз, конечно, спрашивали где-нибудь в городе, где я работаю. Говорю — ну вот, на Саяно-Шушенской ГЭС. В ответ: «Спасибо»...
Сколько раз услышать «спасибо» пришлось Денису Комарову, одному из первых ликвидаторов аварии 17 августа, кавалеру Ордена Мужества, представить невозможно. Что делали ребята из пожарной части МЧС, когда прибыли на станцию в тот понедельник? Для нас — мужество и проявляли. В восемь утра Денис с товарищами заступили на смену, и уже через двадцать минут поступил сигнал об аварии.
Примерный масштаб случившегося стал понятен ещё на подъездах к станции. Разведка, обследование территории, поиск выживших, традиционные действия пришлось корректировать по обстоятельствам.
В тот день дежурная бригада проработала до часу ночи: по пояс в воде, отгоняя мысли, что искать и спасать уже, может, и некого.
— Сами понимаете, ситуации, с которыми сталкиваются сотрудники МЧС, бывают разные. Мы вот — пожарные. Пожара не было, но нам ведь и во время пожара тоже первым делом нужно что сделать? Искать и спасать пострадавших. Да, конечно, авария произошла, людей жалко... Но ГЭС восстановили, а наша работа продолжается — охранять объект, следить за станцией.
Они и следят: спасатели, инженеры, операторы многочисленных датчиков, которые фиксируют малейшее отклонение от нормы. Такой внутренний датчик теперь есть у каждого, кто пережил катастрофу: звук работающих агрегатов на станции автоматически считывают все сотрудники, не только машины, но и люди. Справились — и не отступят.
Подпишитесь на нас в Telegram
