Дина Веселова сегодня одна. Мужа дома нет, старшие девочки в школе, малыши (как их здесь называют — горох) уехали в санаторий. Приёмная мама тоже должна отдыхать, к тому же в этом доме живут девять детей, а скоро может появиться десятый. Дина рассказала корреспондентам Сиб.фм о самодельных мальчиках, мечтах и её помощи приёмным родителям.
Я стираю один-два раза в день. Моё дело — забросить одежду и бельё. Дети сами достают, развешивают. Малыши разбирают сухое, по кучкам складывают и разносят. Все знают, где и что лежит. Когда скажешь, что у нас девять детей, то все сразу говорят: «О, боже, как вы варите? Это же столько варить!» Но это самое простое из того, что может быть в большой семье.
Всегда почему-то интересует вопрос, как детей принимают, что они при этом чувствовали? Но это ни о чём не говорит. А почему не спросить детей, о чём они мечтают сейчас? Так вы намного больше узнаете о том, как они живут, потому что мечты формирует среда, отношение к детям, ответственность за них. Мои дети уже не мечтают выйти замуж за богатого. Мечтают о профессии, о своём доме, думают, как они поставят там мебель, даже выбирают цвет. И нет чего-то такого ординарного.
Мы два учителя. Муж Андрей как раз работал в школе, в которой раньше учились дети из областного детского дома. У нас всегда были и остаются очень тесные связи с нашими бывшими учениками и их родителями. И одна мама как-то раз пришла к нам и говорит:
— В детском доме такая девочка хорошая есть, она так красиво рисует. Я всё уговариваю мужа своего взять её, а он против.
Потом говорю Андрею:
— Пойдём, возьмём?
— Ну, пойдём.
И всё. Но Галю взять не получилось, потому что у неё было четыре брата, но вместо неё пришла Саша. Ей было семь. Родные дети к этому отнеслись прекрасно. Старшая дочь сказала: «Это ваша жизнь, я живу отдельно». Средняя дочь сказала: «Господи, великолепно, у меня теперь будет не одна, а две младших сестры, они больше дел будут делать, а мне меньше достанется». В шутку, конечно. Младшая тоже сначала приняла с радостью и восторгом, но потом начались у них делёжки. Они быстро закончились, потому что мы очень грамотно с этим делом разобрались и научили младшую общаться с более младшей.
Я считаю, что главная задача приёмных родителей — научить детей общаться между собой, привить умение себя подать, умение не обидеть, не оскорбить.
Если мы этому детей научим, то будет всё в порядке. Они найдут и работу, и выживут, и добьются своей цели. Поэтому у меня в доме дети не дерутся, не ругаются, не обзываются. И вообще они у меня самые лучшие.
Когда Саша уже прожила год, мы поняли, что, в принципе, уже адаптировались к чужому ребёнку. Привыкнуть тоже надо было и вообще понять, сможем мы или нет. Поняли, что вроде сможем. И ещё одну девочку взяли. Я понимаю, что Андрюша хотел сына, но я до сих пор абсолютно чётко уверена, что все семьи разные, и что семью нужно подбирать для ребёнка. Есть семьи, которые просто созданы для воспитания мальчиков. Во-первых, те, в которых есть самодельные мальчики. Жутко хорошее слово, привезли из Крыма.
В Крыму говорят, что дети бывают приёмные и самодельные. Представляете?
Так вот, для меня мальчики — тёмный лес. Тут с мужем-то 30 лет живёшь, и он для тебя каждый раз по-новому открывается.
Поехали за второй девочкой, приезжаем в Тогучин, а нам говорят: «Вы какие-то странные. У неё брат». Привезли двоих. С 2007 года у нас сын Андрюшка. Сейчас ему уже 12. Правая рука наша, помощник.
А Рита появилась так. Позвонили из Искитима, сказали:
Быт и судьба трёх приёмных семей на селе
— Мы знаем, что у вас документы готовы. У нас ребёнка привели из семьи, посадили на стульчик в опеке и сказали: «Делайте, что хотите, она нам не нужна». А время уже четыре часа, пятница. Куда мы её денем?
Я на электричку. Приехала и забрала.
Дома мне сидеть не скучно. Во-первых, я дома не сижу, поскольку у меня шило, совмещённое с пропеллером. Я член женсовета района, председатель совета приёмных родителей. Помогаю мамам всем, чем могу. Бывает же всякое. Руки опускаются, слёзы на глаза, и говоришь: «Всё, больше не могу. Не могу и не хочу».
Когда ребёнок приходит домой, первый год — это катастрофа. Такое ощущение, что у тебя земля из-под ног уходит. Ты ничего не понимаешь, начинаешь садиться и плакать: зачем я опять это сделала, ведь было же так тихо, так хорошо, спокойно и уютно. У любого родителя первый год — это сумасшествие. Ты ребёнка не понимаешь, он не понимает тебя, нет единства требований. И тебе, как взрослому, умному, надо в чём-то уступить. Потом этого ребёнка надо собрать в кучу, а если это дети, которые не разговаривают и тебя-то не понимают?
Двух моих девочек в лесу нашли. Они там жили больше чем полгода. Мы их на улицу выводим, а они траву рвут и едят.
У меня тыл — муж, старшие дети. Просто говорят: «Мама устала. Мам, иди в кино». Но в период адаптации ребёнка отдыхать не получается. Там круглосуточное дежурство. Берёшь, носишь на руках, укладываешь спать на руках. В каком бы возрасте ребёнка не взяли. Он же должен тебя почувствовать. К нам Люся в 12 лет пришла. Она и сейчас ходит: «Мам, мне погано. На коленочки возьмёшь?» Залезет на коленочки, обнимет и сидит.
И для каждого ребёнка надо найти ласковое имя. Пришла Людмила. Как её звать? Назову Милёной. Раз назвала, смотрю, она глазки опускает. Потом говорю: «Доча, ну скажи, пожалуйста, как мне тебя называть?» Говорит, мне нравится, когда меня зовут Люся. И стала у нас Люсяней, Люсяшей. Когда сержусь — Людмилой Владимировной.
Сейчас получается, что маленькая у нас одна.
Рассказываю, что нам нужен ещё один ребёнок, а мне говорят: «Дина Валентиновна, вы сумасшедшая». Кто бы сомневался?
Но она одна. Пойдёт к первоклашкам — те её отфутболят. Она пойдёт к второклашкам — те её тоже отфутболят. Идёт к старшим — с ними ей неинтересно. В таком случае она идёт к младшим, напоганит им, чего-нибудь порвёт. Потом убежит к второклашкам, тем гадость какую-нибудь сделает. У старших чего-нибудь стырит и бежит ко мне, чтобы ни от кого ничего не получить. И счастливая. Она абсолютно чётко поняла, что привлечь внимание можно, будучи старухой Шапокляк. И у неё нет никого, с кем бы она могла составить своё общение. А получается, что я сумасшедшая. Приёмные семьи до сих пор же не понимают, говорят, «нахапали детей». И вот это моё действие тоже можно так расценить.
Чтобы не сдаться в период адаптации, нужна подруга. У нас в Кировском районе опека просто молодцы. Как только появляется новая семья, им сразу дают наш номер телефона. Все семьи в районе разбиты по территориям. За каждую отвечает взрослая семья — если надо что-то быстро сообщить или переговорить. И у каждой 41 семьи (именно столько приёмных семей проживает в Кировском районе Новосибирска, — прим. Сиб.фм) есть наш номер телефона. Если родители, которые взяли ребёнка, говорят «не могу», «не сошлись характерами», «он мне не подходит» — это просто мама не выдержала.
С проблемами человек не всегда пойдёт в опеку. Нужен тот, с кем можно посоветоваться, кому можно рассказать. В каких-то семьях бабушка кричит: «Я пойду жаловаться, кому они доверяют детей?! Да она встать в полседьмого не может!» Идёшь с этими бабушками разговаривать. Потом, правда, болеешь неделю.
А ребёнка мы выбираем по глазкам. Приходишь, смотришь — мои глазки.
Подпишитесь на нас в Telegram
