Приказа думать не было

Священная профессия. Беднота. Работа с теми, кто тебя не уважает. Худшие из худших выпускники педвузов. Нет, учителем я быть не хотел никогда. Но так получилось, что полгода назад два дня в неделю я стал вести уроки по истории и обществознанию с 5 по 11 класс. Ученики знали, что в реальной жизни я журналист, и постоянно спрашивали, буду ли я писать о них статьи. Конечно, буду.

Устройство на работу

Как и в прошлый раз, всё получилось случайно. Был апрель, на носу — ЕГЭ, и нужно было взять интервью у какого-то «обычного» завуча в «обычной» школе. Так сказать, чтобы узнать реальную жизнь. Так и нашлась школа на городской окраине, в меру чистенькая, но без особого ремонта и всего с двумя пластиковыми окнами. Оба, кстати, в коридоре, а не кабинете директора. Номер школы называть не буду, чтобы не навредить хорошим людям. Но можно быть уверенным, что это самая обычная школа, каких в Новосибирске — сотни (причём некоторые по глупости называются лицеями или гимназиями).

Сидим, говорим про ЕГЭ. Плавно переходим на недостаток кадров. Естественно, задаю уточняющий вопрос: «ладно физиков, историков тоже не хватает, что ли?». Выясняется, что да. А меня, спрашиваю, например, взяли бы? Перечисляю свои достоинства, благо, их в деле педагогики немного.

Образование — высшее, специальность — «государственное и муниципальное управление», недописанная кандидатская диссертация по отечественной истории. Опыта преподавания нет, профессия — журналист.

С удивлением вижу, что глаза завуча разгораются, и на полном серьёзе, даже с вызовом, она говорит, дескать, именно такие нам и нужны. И зовёт прямо сейчас же поговорить с директором. Ну, коли пришли — почему бы и не поговорить.

В предвкушении встречи с тётушкой, украшенной обесцвеченной «химкой» и говорящей что-то среднее между «священным долгом учителя» и «все нас кинули» (по крайней мере, именно такие директора мне всегда и встречались), поднимаемся на второй этаж. Там скромный кабинет, а в нём — женщина лет пятидесяти, в которой нет и намёка на привычный образ. Не бизнес-леди, но адекватность и деловая хватка сразу чувствуется — пожалуй, это меня и покорило.

52 года — средний возраст директора школы в России, по данным Национального фонда подготовки кадров

Предложение оказалось следующим. Школе нужен учитель, который бы вёл историю, обществознание, мировую художественную культуру и искусство родного края (что это вообще?). Аудитория — с 5 по 11 класс. 18 академических часов в неделю (или около 13 реальных, астрономических) за 20 тысяч рублей. «Но вы же понимаете, что я совершенно ничего не знаю про школу, никогда не был учителем и вообще первый раз сегодня слышу об этом?» — парирую я. Понимают, но на моей стороне то, что я — мужчина (и при этом не трудовик или физрук) с высшим образованием и почти кандидат наук (вообще бомба), молодой и вполне адекватный. Похоже, для них это было нереальным сочетанием, почти чудом.

А что учителем никогда не был — так это не беда. Тем более что на этом месте несколько лет работала библиотекарь вообще без какого-то намёка на любое из перечисленных качеств. Как мне потом говорили дети, она приходила на урок, открывала учебник и просто диктовала текст главы под запись. Такое вот образование.

Начало работы

Желание получить новый опыт в итоге возобладало над здравым смыслом. В конце августа я принёс им простой набор документов — паспорт, трудовую книжку, СНИЛС и свой диплом о высшем образовании. Санитарной книжки у меня не было (откуда бы?), но даже это оказалось неважно — её я получил только спустя три месяца работы. В конце августа я получил учебники и долго выяснял у директора, завуча и другого учителя истории, что нужно рассказывать на МХК (учебника по этому предмету не было) и загадочному «искусству родного края».

Если по первому предмету была хоть какая-то программа, то второй и вовсе оказался вольным творчеством.

То есть это вроде бы предмет «регионального компонента», программу по которому должно утвердить местное министерство образования. Но оно, естественно, ничего не утвердило, и каждый говорит там, что хочет. Нечто среднее между историей Сибири, историей новосибирского искусства и историями про местных бабушек-кудесниц. В общем, как чукча — что вижу, то пою.

«Цель обучения: формирование личности выпускника школы как представителя региона, ревностного хранителя, рачи­тельного пользователя и умелого создателя его ценностей и традиций»

Кстати, как потом выяснилось, то, что учителя говорят детям на уроках, кажется, вообще никого не интересует. Отчёты, программа, оценки — это очень важно. Но за закрытыми дверями школьного кабинета можно, кажется, вести вообще любую пропаганду. По крайней мере, в самом начале я ещё ожидал каких-то научных споров о причинах того или иного события (ау, мы же вроде единый учебник истории пишем?), об оценке Ленина и Сталина, да хоть о чём-нибудь! Но все споры упирались в вопрос о том, как и когда спрашивать у детей домашнее задание, какой ручкой — синей или красной — проверять тетради и почему оценки за контрольные нельзя ставить в журнал одним столбиком. Забегая вперёд, скажу, что оценки нельзя ставить в столбик, потому что контрольные (оказывается!) теперь официально могут быть только по математике, физике, химии и другим «точным наукам». У гуманитариев никаких контрольных быть не может. Но ведь на практике они есть! Ничего страшного: оценки можно ставить «шашечкой», на разные числа — и никакая комиссия не придерётся.

Напомню, меня в этой школе видели первый раз. А вдруг я неадекватный шовинист, который на каждом уроке призывает идти бить евреев? Если журнал заполнен правильно — то ничего, идите работайте.

Вообще, самое страшное — это первый урок. Кажется, ты бывал в кабинетах мэров и губернаторов, а провести первый урок истории у шестиклассников — всё равно страшно. Потому что есть куча вопросов: что там за дети? смогу ли я им что-то рассказывать 40 минут кряду? что вообще должен делать учитель? одеться же надо победнее, как учитель? или поярче, чтобы отличаться?

Но первый урок оказался ещё и страшной ловушкой. Потому что дети тоже в шоке: мужчина-учитель, не кричит, говорит человеческим языком, шутит. Это что вообще? В чём подвох? В этом состоянии шока дети кажутся идеальными и вовсе не такими, как о них принято думать. Но шок у них вскоре проходит — и вот тогда-то всё и начинается.

Но начнём по порядку. И дети в этом списке будут последними, потому что, кажется, в современной школе роль детей сводится к тому, чтобы мешать учителям заполнять отчёты и журналы и препираться с родителями.

Администрация школы

Главный в школе — директор. Почему-то до сих пор считается, что директор школы — это такая «матушка» для всех учеников, первый педагог, «друг всех пионеров» и так далее. Всё, что угодно, но только не менеджер-администратор. Нет, она, конечно, начисляет зарплату, журит учителей и подписывает договоры, но не считает это самым важным. Это какой-то странный «привет» из прошлого: говорят, что директора-менеджеры только-только появляются, да и то — в Москве. Разница в подходах. Вот в школе каждую весну и осень дети месят грязь на единственной тропинке. Что сделает менеджер? Замостит или заасфальтирует тропинку. Что сделает директор-«матушка»? Проведёт с детьми собрание и в целях воспитательной работы простимулирует их носить в школу сменную обувь. Не потому, что она плохая, просто она по-другому не умеет.

Наша директор была женщиной с деловой хваткой и, повторю, очень адекватной. Настолько, что, кажется, в школе ей постоянно не хватало общения с более или менее образованными людьми с широким кругозором. Простите, но среди учителей я таких не обнаружил. Например, однажды я помогал шестиклассникам решить простые задачки по математике, чем вызвал искренний шок у проходящих учителей. Вы же историк? Да. И решаете математику? А что тут решать-то? Ну, знаете ли.

В России на 1 учителя приходится 9 учеников. Для сравнения: в 1998 году один педагог обучал в среднем 13 детей

Дефицит по-настоящему образованных людей приводил к тому, что мы с директором подолгу засиживались на переменах в её кабинете. Кажется, ей было приятно со мной поговорить. Ведь я мог позволить себе высказывать то, что думаю (а что мне терять?), прямо высказываться о ситуации в школе (вроде как человек со стороны) и задавать каверзные вопросы (тут уже проявлялся журналист).

Так я узнал, что она долгое время работала учителем истории и обществознания в одной из центральных школ, а потом ей предложили возглавить вот эту школу на окраине. Говорит, что отказаться было можно, но тогда больше таких предложений никогда бы не поступало. Так бы и просидела всю жизнь на учительской должности.

Директором она стала пять лет назад, и с тех пор каждое лето её друзья слышат одно и то же: «Вот сейчас точно уйду». И не уходит.

Почему? Говорит, только потому, что любит детей.

А в остальном — это работа, где лучше не задумываться над тем, что делаешь. Во-первых, как я понял, зарплата директора школы — около 40-45 тысяч рублей. И некоторые учителя в школе получают гораздо больше (да-да, это не ошибка — больше), без всяких особых обязательств. Во-вторых, чуть ли не каждый день каждый из чиновничьих комитетов/управлений/министерств считает своим долгом прислать в школу очередной «руководящий и направляющий» акт. Иногда они друг другу противоречат. Иногда они неисполнимы. Всё это неважно — главное, сделать вид, что принял под козырёк. В-третьих, денег в образовании много (да-да, много), но из-за того, что государство у нас «социальное», самая большая часть бюджета уходит на зарплату учителей, не оглядываясь на эффективность их работы. А на туалеты, простите, не остаётся.

У директора есть заместители. Тоже ни разу не администраторы и не учёные, а простые учителя, которых волею судеб занесло на эту должность. Между делом они ведут уроки, а вообще, их основная работа — разбирать «руководящие» документы и давать указания учителям. Например, в конце четверти все учителя должны сдавать одному из завучей журналы. Они проверяются на заполнение тем уроков, домашних заданий и оценок. Вообще, отчётов немного, по крайней мере, я не заполнял груду бумаг. Если они и есть, то не больше, чем в любых коммерческих структурах.

Так что плач учителей о том, что им мешают нормально работать, — это, простите, проявление обычной лени.

Просто они привыкли, что, кроме ведения уроков, делать ничего не надо.

«Воинская дисциплина достигается воспитанием у военнослужащих морально-психологических, боевых качеств и сознательного повиновения командирам (начальникам)». Из устава Вооружённых сил РФ

Примерно раз в две недели директор и завучи проводят собрания коллектива. Там директор — чудная женщина — около получаса (иногда меняясь с завучами) на повышенных распекает учителей. В личных разговорах она утверждала, что иначе они просто не понимают. Думаю, что так оно и есть — армейские порядки в школе вообще в почёте. Проблемы разные, в большинстве случаев — абсурдные. Вот в первом классе папа собрал деньги на пластиковые стаканчики для кулера из расчёта 2 рубля за стаканчик, а сам купил их на 50 копеек дешевле. Заработал 50 рублей, а остальные родители обратились в прокуратуру. Теперь в школе будет проверка (проверки у нас любят), поэтому всем начальным классам нужно привести в порядок документы «Фонда поддержки школы» — ну, это так официально называются все поборы с родителей.

Или вот: согласно очередному «указанию», учитель, который ведёт последний урок в этом классе, должен проводить детей до гардероба и проследить, чтобы все оделись. Как вы себе представляете — отводить восьмиклассников в гардероб? Или вот: никто не заполняет электронный дневник. Потому что глупая система: сначала пишешь задания и оценки в обычный журнал, а потом ещё и переписываешь их в электронный. Или вот: нужно было подготовиться к аттестационному сочинению 11-классников (то, по итогам которого теперь допускают к ЕГЭ), хотя об этом стало известно всего лишь за два месяца до его проведения, и никто не знает, как всё это будет. Но готовиться надо. Или вот: перед каникулами нужно провести со старшеклассниками воспитательные беседы о том, как переходить улицу и вести себя в лифте с незнакомцами. А ещё отчитаться о том, чем вы с детьми будете заниматься на каникулах, какая у вас планируется воспитательная работа? Или вот: на переменах надо дежурить около своих кабинетов и следить за дисциплиной в коридоре. А как же быть с теми, кто после урока хочет что-то подойти и уточнить? Неважно, надо следить за дисциплиной.

Так велит министерство.

Зачем учитель математики учится петь и играть в «Майнкрафт»

Эти вопросы кажутся важными. По мне, так все, кто их решают, исходят из того, что дети — это безвольные глупые существа, которые сами за себя решить ничего не могут. А их родители — вообще враги образования, на которых рассчитывать вообще не приходится, достаточно того, что они сдают деньги. Вот и приходится школе всем заниматься. А что — «священная профессия», надо терпеть. Кстати, чиновники, в свою очередь, считают, что директора и учителя — это глупые безвольные существа, и далее по тексту. Поэтому лучше всё решить за них. Вот и получается, что это не образование, а какая-то одна большая армия. Поступила команда — надо выполнять. А приказа думать — не было. Продолжение следует.