Ранним утром на Центральном рынке Новосибирска кипит жизнь — слышны удары топора, повсюду крики, много крови и клеймёных туш. Это время мяса. Его рубят, режут, раскладывают и развешивают. Пока не подошли безобидные продавцы овощей, сухофруктов и мёда, корреспонденты Сиб.фм выпросили скидку и заглянули в глаза мёртвых животных.
Рабочий день «мясников» на рынке начинается в шесть утра. Так рано здесь появляются продавцы и перекупщики — им нужно пройти ветеринарный контроль, занять очередь у рубщиков, разложить свиные и говяжьи туши на прилавок.
— Голову убери! Я говорю, голову убери!
Мы фотографируем вход в ветлабораторию — без разрешения туда нельзя. Женщина — судя по норковой шубе, хозяйка одного из прилавков — кричит и требует убрать коробку с коровьей головой, чтобы та не попала в объектив.
Очередь из людей и свиней ждёт, когда придёт их черёд — туша получит клеймо на «задок», а продавец — право тащить её к своему прилавку. Правда, потащит не он, а носильщик, который за утреннюю смену взвалит на плечо до 15 туш и получит за это 500 рублей.
Туша может весить от 60 до 200 кг
— Мы каждый день начинаем с нуля. Мясо нельзя оставлять на завтра, всё, что привезли, я должна реализовать, — рассказывает продавец Светлана Шишуева с 15-летним стажем. — Сегодня у нас что? Вторник. В начале недели я беру одну тушу — спрос ещё маленький, а в выходные можно продать две, даже две с половиной. Хотя, как правило, не от дня продажи зависят, а от торговой удачи.
За спиной Светланы машет топором Александр, он считает, что рубщики — самые сильные мужчины на планете. Не зря Александр так думает. Пока мы разговариваем, я считаю количество взмахов топора: 30 раз в минуту.
После активной рабочей фазы — два часа смены утром — рубщики никуда не уходят. Остаются, пока идёт торговля, чтобы своевременно пополнить запасы, разрубить, например, кусок свинины для постоянного клиента.
— Покупатели порой такие смешные, — продолжает Светлана.
Приходят и говорят: «Дайте мне слепую мышцу», — представляете? Дайте мне слепую мышцу!
Она у нас «ленивая» называется, а они говорят «слепую». Вот дай им слепую мышцу, и всё тут! — не унимается Светлана.
«Ленивая мышца» находится у свиньи внизу под хребтом — с туши получается всего два килограмма
На рынке полно хамоватых продавцов. Они с подозрением смотрят в объектив, не хотят фотографироваться, но любят нецензурно выражаться. Женщина в норковой шубе, та, что переживала за голову коровы, ходит за нами по пятам и беспрестанно бранится. В службе безопасности нам выдают контролёра, который ежедневно следит за порядком на рынке — так безопаснее, и продавцы начинают улыбаться.
— Есть торговая удача, а есть профессиональные приёмы — рассказывает контролёр Ирина, пока мы делаем круг между рядов. — Вон, видите, колоритная блондинка. Сзади пионерка, спереди пенсионерка. Ходит вот в таких коротеньких юбочках и очень любит нагибаться — это её профессиональный приём. Хорошо покупателей завлекает. Сегодня вот она в плиссировочке.
Центральный рынок открылся в 30-х гг. XX века. Назывался «Колхозный рынок», тогда в нём был мясной павильон и несколько магазинов
Пионерка-пенсионерка Светлана работает продавцом 38 лет, как только подходим мы, у неё тут же появляются первые покупатели.
Помимо покупателей и продавцов мяса, перекупщиков, контролёров, охранников, утром на рынке можно встретить и просто «жаворонков», чаще всего это пожилые люди.
— Я предлагаю продавцам ножи поточить, — рассказывает пенсионерка Антонина Васильевна, — зарабатываю, в общем. С утра прихожу часа на два, мне так веселее жить.
Татьяна Прокопьевна ходит за мясом раз в две недели, но тоже всегда рано утром. Говорит, не спится, а здесь много людей, и есть с кем поговорить.
На Центральном торгует разный народ: муж и жена, женщина с дочерью и сыном, одинокая мать. А вот Азамат — явно из какого-нибудь города Средней Азии, но уверяет, что местный.
И отовсюду слышится:
Читайте
этот репортаж
на английском
— Девчонки, мяса возьмите, мясо свежее!
— Не надо мне показывать свои рёбрышки, сам вижу.
— Сними меня в фас!
— Номер не оставите? Я скидку сделаю.
Здесь народ не безмолвствует.