«Золотая маска»: искусство интриги

В конце октября в Москве будут объявлены номинанты национальной театральной премии «Золотая маска» по итогам сезона 2017–2018 гг. Лучшие спектакли войдут в программу 25-го фестиваля и будут показаны в столице ближайшей весной. Вердикта экспертов с нетерпением ждут и ведущие театры Новосибирска — как музыкальные, так и драматические. Те, кому не удастся попасть в топ, рассчитывают оказаться хотя бы в лонг-листе среди спектаклей, которые обсуждались экспертами, но не добрали голосов. Пока потенциальные номинанты на местах пребывают в благоговейном трепете и волнении, саму «Золотую маску» лихорадят напряжённые взаимоотношения с федеральным Министерством культуры.

Буквально на днях Министерство культуры РФ отправило на имя председателя Союза театральных деятелей России Александра Калягина, президента награды Игоря Костолевского и гендиректора премии Марии Ревякиной письмо за подписью замминистра культуры Павла Степанова, в котором министерство сложило с себя полномочия соорганизатора российской театральной премии «Золотая маска»: «Мы не считаем целесообразным в дальнейшем выступать в этом качестве, так как фактически не влияем на принятие каких-либо решений. Наличие или отсутствие Министерства культуры в качестве организаторов не влияет на функционирование премии, в том числе на вопросы её финансирования».

Недовольство ведомства «Золотой маской» длится как минимум с 2015 года, когда стало особенно очевидно, насколько малоактуальны, нелепы и топорны в контексте премии-фестиваля установки Минкульта на имперский патриотизм, духовные скрепы, традиционализм, гражданскую грамотность и народность, но радикальное отмежевание накануне запуска 25-го фестиваля — более чем неожиданно. Не успела театральная общественность подивиться странной аргументации министерского демарша и вычислить возможные проблемы и последствия, как вслед за письмом полетело заявление Андрея Кончаловского. Там сообщается, что страна должна иметь отдельную государственную театральную премию и не поддаваться эстетической вкусовщине: «Она чрезвычайно важна по причине того, что сегодня театр в России — самый живой во всей Европе. Мои коллеги из Италии, которые приезжают сюда, поражаются массовости русского театра и русскому зрителю. Наш зритель заслуживает поддержки театрального искусства.

Кроме того, на мой взгляд, решения «Золотой маски» иногда носят очень односторонний характер, поддерживающий достаточно сомнительную эстетику.

Также думаю, что «Золотая маска» не уделяла достаточного внимания русскому театру не в пределах Садового кольца, а в пределах Российской Федерации. А театр там важен, зрителю в регионах это необходимо гораздо больше, чем Москве, где больше полсотни театров».

В ответ на это формально выступил Александр Калягин: «Я не понимаю, почему всегда надо выступать против, почему обязательно надо противопоставлять одно другому. И когда Кончаловский, мною уважаемый и любимый, объясняет необходимость создания альтернативной премии тем, что «решения «Золотой маски» иногда носят односторонний характер», то вроде можно согласиться, что иногда, именно иногда так случается, но, поверьте, любое экспертное мнение никогда не может быть абсолютно объективным. Уверен, что не избежать этого и при работе новой премии... Андрей Сергеевич почему-то уверен, что «Золотая маска» не выезжает за пределы Москвы и Петербурга. Да простит мне Андрей Сергеевич, это какая-то детская безграмотность. «Золотая маска» — действительно российская премия. Эксперты «Золотой маски» в течение всего года совершают по пять поездок в месяц, это как минимум. Они ездят по всей России, приезжают в города, названия многих из них, я думаю, Андрей Сергеевич просто не знает», — написал в открытом письме председатель СТД РФ.

Частные ответы заявлению Андрея Кончаловского оказались много изобретательнее и разнообразнее — от горьких и почти нецензурных до мастерски написанных и, право, достойных упоминания. Театровед Татьяна Тихоновец, эксперт фестиваля «Золотая маска» и «Ново-Сибирский транзит», например, на своей странице в сети Facebook опубликовала чудную жанровую зарисовку: «Кончаловский, который озабочен судьбой российских театров, которые за Садовым кольцом, — это круто! Во-первых, он откуда-то узнал, что они есть. Вот кто ему сказал? Зачем? Почему на старости лет человек должен узнавать о каких-то театрах, которые как тараканы расплодились за Садовым кольцом. А Кончаловский ведь любит всё русское, родное, он землю русскую любит, как и все его родственники. И вот ему рассказали, что есть такая вся чисто золотая «Золотая маска», которая совершенно не озабочена театрами в его родной России. И ему это горько было узнать, я так думаю. Он, наверное, расплакался даже, старые люди, они ведь доверчивые и сентиментальные. И, может, он даже пойдёт бороться за судьбу этих театров за пределами Садового кольца. Если не забудет наутро. В таком возрасте память, она короткая, как у ребенка малого. Так вот, дорогой дедушка А. С. Вы не переживайте так-то уж!

Многие тысячи спектаклей пересмотрены за ту четверть века, пока вы поднимали Голливуд, а также наше советское кино. Мы ведь тут тоже старались...

Карта Родины экспертами разных лет, ветеранами, так сказать, театрального фронта, освоена вполне подробно. И сколько же мы этих театров попривозили в Первопрестольную, вы даже не представляете. Вы позвоните мне, к примеру, я вам про такие места расскажу, вы удивитесь. Вы, конечно, думаете, что там люди с пёсьими головами до сих пор живут, про которых вам няньки в детстве рассказали, так уже нет. Уже не живут. И не переживайте так. А лучше пусть вас выберут каким-нибудь почётным, ну, не экспертом, там много ездить надо, а в вашем возрасте это уже тяжеловато, а, к примеру, членом жюри, и вы прилетите из вашего прекрасного далёка и сами все увидите. Может, не всё поймете, но хотя бы успокоитесь. Не будете так озабочены судьбой этих, которые за пределами кольца. И, может, даже поможете материально».

О материальном в свою очередь высказалась и директор премии-фестиваля «Золотая маска» Мария Ревякина, возглавлявшая некогда новосибирский молодёжный театр «Глобус»: «Мы — независимая театральная премия, и такой государственный орган, как министерство, не может вмешиваться именно в профессиональную деятельность. Но, тем не менее, финансирование остаётся — это наши партнёры, и мы сотрудничаем как с нашими партнёрами».

Всё бы ничего, да только на партнёров приходится примерно 40 % золотомасочного бюджета. Ещё немалый процент спонсорских денег при желании Минкульта может не дойти до премии-фестиваля, а завернуть в сторону иной, более достойной, по мнению чиновников, награды. А ещё в руках министерства мощный пропагандистский ресурс, который медленно, но верно может работать на уничтожение или дискредитацию «Золотой маски» и активно продвигать своего, скажем, «Платинового лицедея» или «Бриллиантовую личину». Спрашивается, как страсти по «Золотой маске» отразятся на новосибирских театрах? В ближайшее время никак, но в очевидном будущем, запусти федеральное министерство свою премию и мощную антиагитационную кампанию, может начаться полнейшая дезориентация и неразбериха.

«Золотая маска», к которой в регионах стремились, за которую боролись и которой щеголяли и гордились, «Золотая маска», открывавшая двери и служившая эффективным социальным лифтом, «Золотая маска», означавшая знак качества, одобрение со стороны профессионального театрального сообщества, может стать камнем преткновения во взаимодействии театров с Министерством культуры. Даже не камнем — жупелом, которым будут стращать и тыкать директоров провинциальных театров. И останется только одно — выбирать между искусством и политикой, между гибельным и неприятным. Так себе, знаете ли, перспективка.