Лето-2012 в регионах Сибири выдалось на редкость жарким и засушливым, аномальные температуры держались неделями, начали гибнуть посевы, загорелся лес — на огромных площадях. Дым от лесных пожаров добрался до крупных городов, включая Новосибирск, где концентрация вредных веществ в воздухе в несколько раз превышала допустимые нормы. Сибирские православные неоднократно выходили на молебны о даровании дождя, но их старания ни к чему не привели. Совокупный ущерб от засухи, по оценке местных властей, составил более шести миллиардов рублей. Корреспонденты Сиб.фм отправились на уборку урожая в одно из хозяйств Ордынского района Новосибирской области и посмотрели, как собирают пшеницу, которая не уродилась.
На пасеке тихо и пахнет мёдом, деловито летают пчёлы. Пасечник Фёдор знает про них всё: какая порода самая спокойная, а какая склонна к грабежам и насилию, когда нужно ремонтировать ульи и как формировать гнёзда, как защищать пчёл от куниц во время зимовки и почему ни в коем случае нельзя надевать при них шерстяные носки.
Носки, например, под обязательным запретом потому, что, почуяв шерсть, пчёлы обязательно примут вас за своего главного врага — медведя и незамедлительно начнут боевые действия. Фёдор работает на этой пасеке более 25 лет и прошедшим тёплым сезоном очень доволен: не было ни одного дождливого дня, пчёлы трудились практически без перерыва, удалось получить много мёда.
Пасека находится в Ордынском районе Новосибирской области, и, пожалуй, Фёдор — единственный человек в округе, которому сухое и жаркое лето оказалось только на руку. Рядом идёт уборка урожая пшеницы, но на него засуха повлияла совершенно по-другому.
Для горожан первая половина 2012 года стала настоящим подарком — малоснежная зима, ранняя весна и стабильно жаркое лето, которое целиком и полностью можно было провести на пляже. Совершенно иначе этот подарок природы восприняли на селе: влаги к весне из-за малого количества снега не хватало катастрофически; посевную пришлось начать значительно раньше, чем обычно, а про лето и говорить не стоит — где-то неподалёку горели леса, чахла пшеница, а дождей всё не было.
Несмотря на это, посевная прошла оптимистично, за ней так же бодро последовали другие полевые работы, но когда дело дошло до уборки урожая, от оптимизма мало что осталось.
Мы стоим на паровом поле: в прошлом году оно было вспахано, но ничем не засеивалось — отдыхало, напитывалось влагой и другими нужными веществами. Руководитель Солнечного производственного участка САХО Сергей Тепляничев показывает, насколько поле не оправдало ожиданий. Впрочем, это видно даже не специалисту.
— Здесь будет не больше пяти центнеров с гектара, хотя в первый год после пара мы обычно собираем
Пшеница должна стоять высокая — в пояс. А эти посевы чуть выше колен и довольно хилые. Если распотрошить колос, видно, что зёрнышки тоже на удивление мелкие.
— Влаги здесь хватило на кущение — образование надземных побегов, а вот колос уже не смог налиться. По клейковине это зерно потянет класс на третий, а вот по натуре, размеру — наверное, раза в два меньше нормы. Одни отходы останутся при обработке — оболочка же снимается, а здесь её больше, чем всего остального, — вздыхает Тепляничев.
В 2012 году в Солнечном засеяли пшеницей более 4,5 тысяч гектаров, часть из них списали, не дожидаясь страды: всходов мало, и взошли они вместе с сорняками. Некоторые хозяйства в Ордынке называли и более печальные цифры — урожайность на их полях местами составила не больше трёх центнеров с гектара. Это значит, что выросло практически столько же, сколько было засеяно.
Мы посмотрели «хорошее», послепаровое поле и отправились на обычное. Уже издали видно, как вперемешку с жёлтым пшеничным колосом растут зелёные и вполне откормленные сорняки — у них длинные корни, поэтому они могут искать влагу глубоко под землёй в отличие от прихотливых культурных растений. Пшеница здесь не то чтобы не уродилась — её практически нет.
— Выгорело всё, — констатирует очевидное Тепляничев. — Многие хозяйства заявляют о дефиците кормов, но вряд ли в этом году кто-то подаст руку помощи — самим бы перезимовать. Даже знаменитый ирменьский колхоз собрал в три раза меньше урожая, чем планировал.
Несмотря на это, по полю всё-таки ездят комбайны, которые срезают редкие колоски и собирают мелкие зёрна.
Водитель одного из комбайнов Ренат Рахматуллин — местная знаменитость. Про Рената регулярно пишут в газетах, приводят в пример его трудолюбие. Вот и сейчас комбайнёр старается не унывать, а скорее заканчивать сбор урожая. Чтобы хоть как-то мотивировать людей на работу, зарплата которых напрямую зависит от количества собранной пшеницы, руководству пришлось изменить и смягчить систему начисления денег.
— Мы в этом году рано приступили — уже в августе вышли на уборку. А обычно в сентябре начинаем. Рожь убрали, потом за пшеницу принялись. Несмотря на то, что урожая мало, людей задействовали столько, сколько обычно, — рассказывает Ренат, следя за движением техники.
В кабине немецкой «Меги» почти нет шума, чисто и работает кондиционер. Через стекло на задней стороне кабины видно, как в бункер ссыпается собранное зерно: всего в него входит до 6,5 тонн. Хотя комбайн едет медленно (со скоростью шесть километров в час), нужно внимательно следить — не забилось ли чего сорной травой, не дал ли «петуха» и не оставил ли необработанный кусочек пшеницы. За чистую и аккуратную работу полагаются премии и надбавки.
— Выходим на поле часов в семь утра и работаем до темноты, — продолжает комбайнёр. — По такому урожаю каждый успевает убрать по
Ренат ещё не знает, что озимых в этом году в Солнечном не будет вообще.
— Впервые пришлось их не сеять, — вздыхая, объясняет Сергей Тепляничев. — Если летом дождей ждали, то сейчас они могут принести только вред. Во-первых, уборка встаёт, а во-вторых, при влажности зерна более 20% идут большие потери. Например, зерно может прорасти на корню или сгнить. Но если бы дожди начались хотя бы в августе, ещё можно было бы успеть посеять.
Собранную пшеницу из комбайнов выгружают в грузовики и увозят на ток.
Зерно ссыпают в кучи, которые тут же становятся чёрными от налетевших ворон. Когда мы подходим, они лениво садятся на крышу амбара, всем своим видом намекая, что намерены продолжить пир. Зерно местами попадается достаточно крупное. А иногда оно серого цвета от смешавшихся с ним семян сорного овсюга. Работники замеряют каждую новую партию на влажность и решают, когда и что отправлять на элеватор.
Чтобы не потерять даже самое мелкое зерно — а его тут больше всего — настройки на оборудовании поменяли: уменьшили силу воздуха, которым выдувается сор.
— Пусть зерно получится грязнее, зато потерь будет меньше, — объясняет Тепляничев.
С полей продолжают приезжать грузовики, у них в кузове — результат работы не одного десятка людей. В отличие от многих городских жителей, люди на селе могут увидеть плоды своего труда воочию. И тем обидней, что они так сильно зависят от погоды.
Подпишитесь на нас в Telegram
