«Штыки» и Сталин

В Новосибирске заканчивается общественное обсуждение по поводу установки памятника Иосифу Сталину. Одно из трёх обсуждаемых мест – стела «Штыки» на площади Сибиряков-Гвардейцев. Что это за место? Почему именно здесь?

Улица Сибиряков-Гвардейцев пересекает Кировский район от площади Маркса до Затулинки, её длина почти пять километров. Изначально она носила имя шестой пятилетки. Этот пятилетний план по инициативе Никиты Хрущёва был переделан в семилетний, однако семилетка после его снятия со всех постов была объявлена авантюрой. Имя магистрали в итоге оказалось сомнительным, и в 1965 году, когда страна праздновала 20-летие Победы, улицу переименовали в честь воинов 22-й (150-й) Сибирской добровольческой дивизии имени Сталина. Вот об этой дивизии и давайте поговорим.

Весной 1942 года Гитлер предпринял крупное наступление на Восточном фронте. Сил действовать сразу в трёх направлениях, как это было летом 1941 года, у нацистов не нашлось – зимние контрнаступления Красной Армии измотали вермахт, и поэтому фюрер решил нанести удар по Сталинграду. Начало сложилось удачно для гитлеровцев: летом они вошли в Крым и в пространство между Доном и Волгой. Ситуация грозила выйти из-под контроля советского командования. Срочно требовались резервы.

Третьего июля 1942 года в Новосибирск пришла телеграмма: Государственный комитет обороны одобрил инициативу бюро обкома о формировании Сибирской добровольческой дивизии, присвоил ей войсковой номер – 150-й стрелковой, а также имя Сталина. Сейчас трудно сказать, что было вначале – инициатива новосибирских коммунистов или пожелание Москвы, но это и не столь важно: добровольцев из «непризывного контингента» нашлось много. Нужно отметить, что первые сибирские дивизии из наиболее подготовленных кадров были уже сформированы ранее — в соответствии с приказом Сталина от 11 августа 1941 года. Но мельница войны за год непрерывных сражений перемолола не одну армию.

В дивизию имени Сталина вошли три пехотных полка – новосибирский, кузбасский и кемеровский, а также томский артиллерийский полк. Изюминкой дивизии, весьма неприятной для фашистов, стала отдельная снайперская рота нарымских охотников- промысловиков.

В течение двух летних месяцев добровольцы штурмовали курс молодого бойца – учились стрелять из разных видов оружия, атаковать, обороняться, колоть штыком, владеть лопатой – нельзя солдату без окопа. Третьего сентября воинам в торжественной обстановке вручили боевое оружие и полковые знамёна. В дивизии насчитывалось более десяти тысяч воинов, командовал ею полковник Николай Гузь, штаб возглавил полковник Григорий Панишев; был и комиссар – Александр Серюков. Новосибирская дивизия входила в состав 6-го Сибирского добровольческого корпуса вместе с четырьмя бригадами — из Алтайского края, Омской области, Красноярского края.

Осенью 1942 года Ставка планировала две крупных наступательных операции – «Уран» под Сталинградом и «Марс» подо Ржевом. И если про Сталинградскую битву известны многие детали, то про бои за Ржев советские пропагандисты долгое время молчали: хвастаться было нечем. Дело в том, что в январе-феврале 1942 года, развивая успешное контрнаступление под Москвой, наши войска попытались взять Ржев. Это не удалось; немцы сохранили Ржевский выступ, а потери в рядах красноармейцев были ужасающими.

И вот в конце того же 1942 года спланировали новую атаку на Ржев, которую решили начать одновременно с наступлением под Сталинградом. Сделано было это для того, чтобы немцы не могли перебрасывать войска с одного участка Восточного фронта на другой. Жуков позднее писал, что главной задачей операции «Марс» было «дезориентировать противника, создать впечатление, что именно здесь, а не где-либо в другом месте, мы готовим зимнее наступление». Конкретно этот замысел был реализован: ни одна дивизия фашистов из-подо Ржева не ушла, более того – гитлеровцы подтянули сюда свежие части, уже шедшие к Сталинграду.

Операция «Уран» началась рано утром 19 ноября. 24 ноября кольцо под Сталинградом замкнулось. В ловушке оказались несколько сотен тысяч фашистов, а на другое утро, 25 ноября, началась операция «Марс» — наступление на Ржев. Первый эшелон 6-го Сталинского добровольческого корпуса, в составе которого шла и 150-я стрелковая дивизия, вскрыл немецкую оборону. Штурмом был взят мощный оборонительный узел у деревни Сверкуны, рукопашные бои шли в траншеях и блиндажах. С ходу атаковали деревню Клемятино, также превращённую немцами в оборонительный узел с дзотами и вкопанными в землю танками, с минными полями. Непрерывные бои разгорелись и возле других деревень, где нацисты за летний период выстроили прочные и продуманные оборонительные позиции: Шипарево, Дубровка, Орешино, Тараканово, Черепы – все они политы сибирской кровью. Заболоченную и прекрасно простреливаемую пойму речки Вишенка наши солдаты окрестили «долиной смерти», а немецкие – «долиной ада». Здесь полегло множество воинов.

29 ноября сибиряки перерезали коммуникации врага у города Белый. Немцы имели строгий приказ: «Форпост Белый удерживать любой ценой». Сюда спешно перебрасывались резервы. Бои шли круглосуточно. 5 декабря немецкие танковые части прорвались в тылы нашей 150-й дивизии; с воздуха их танки прикрывала авиация, бомбы сыпались на головы новосибирцев. В это время 17-я гвардейская дивизия (из Красноярска) сдерживала ожесточённое наступление противника со стороны Смоленска.

И всё же к исходу 7 декабря немцы замкнули кольцо: в окружении оказались ударные группировки 6-го Сибирского и 1-го механизированного корпусов. Они заняли круговую оборону. Немцы торопились их уничтожить, бросили сюда дополнительные силы, однако 17-я гвардейская дивизия и те части 6-го корпуса, что оказались с внешней стороны немецкого кольца, остановили продвижение врага, отстояли большак, по которому могла двигаться вражеская техника в сторону окружённых.

Надо понимать, что дивизию сформировали из «непризывного контингента», среди добровольцев было много людей, ранее в армии не служивших, в том числе и по состоянию здоровья. Например, поэт Борис Богатков осенью 1941 года получил тяжёлую контузию, был демобилизован и снят с воинского учёта, однако снова добровольцем отправился на фронт, вопреки запретам медиков. Перед отправкой из Новосибирска в дивизии младшими командирами были назначены 136 девушек, ещё 142 молодые женщины служили рядовыми бойцами. Не имея боевого опыта, военной выучки, сибиряки дрались отважно, стояли насмерть. В народе осталось яркое определение — «Ржевская мясорубка».

С 8 по 14 декабря наши части вели бои в полном окружении. Жуков лично координировал усилия по выведению ударной группировки. В 23 часа 15 декабря по сигнальным ракетам и трём зажжённым в Клемятине домам (чтобы видеть направление удара) сибиряки устремились в прорыв. Их активно поддержали дивизии с внешней стороны. «Долина смерти» вновь превратилась в ад. Кольцо прорвали, из окружения вышли, и остатки корпуса 17 декабря вновь заняли оборонительные позиции на линии фронта.

Закончилась операция «Марс» 20 декабря 1942 года. Успехов советским войскам она не принесла. Потери же были огромны.

По некоторым данным, 150-я дивизия потеряла около 60 процентов личного состава.

Война продолжалась. 150-ю дивизию перебросили под Великие Луки. А город Белый, который солдаты стали меж собой называть красным (от крови), был освобождён 10 марта 1943 года в ходе Ржевско-Вяземской наступательной операции.

19 апреля 1943 года приказом Верховного главнокомандующего 6-му Сибирскому добровольческому корпусу было присвоено звание Гвардейского, он стал именоваться 19-м Гвардейским стрелковым корпусом, а 150-я добровольческая дивизия стала 22-й Гвардейской стрелковой дивизией сибиряков. За сражения под Белым и Великими Луками 959 бойцов дивизии были награждены орденами и медалями. Затем были страшные бои у Гнездиловских высот, где похоронены 4500 сибиряков. Летом 1944 года дивизия сражалась в Латвии и получила почётное наименование «Рижская». Войну она закончила 8 мая 1945 года разгромом Курляндской группировки.

Новосибирский городской Совет депутатов 28 апреля 1965 года в честь боевых подвигов воинов 22-й дивизии назвал одну из главных магистралей Кировского района улицей Сибиряков-Гвардейцев.

Вопрос: уместно ли памятник Верховному главнокомандующему размещать на улице, названной в честь тысяч погибших в трагическом сражении воинов? Да, война. Да, жертвы.

Но все ли они были оправданны? Всё ли можно списать на войну?

Известно, что в начале августа 1943 года Верховный главнокомандующий Сталин выехал из столицы на фронт. В сопровождении Берии он поездом из Москвы прибыл сначала в Гжатск, а затем ко Ржеву. Здесь Сталин встретился с командующим Калининским фронтом Ерёменко.

Из-под Ржева, из села с красивым названием Хорошево, 5 августа Сталин отдал приказ о первом победном салюте в Москве — в честь взятия Орла и Белгорода. Это была единственная поездка Сталина на фронт за всю войну (даже не совсем на фронт, а в сторону фронта: Ржев был освобожден 3 марта, Гжатск — 6 марта). Почему именно сюда?

В начале января 1942 года Красная армия, разгромив немцев под Москвой, подошла ко Ржеву. Встал вопрос: что делать дальше? 5 января это обсуждалось в кабинете Верховного главнокомандующего. Сталин был нетерпелив и настойчив. Он отдал приказ: в течение 11-го и ни в коем случае не позднее 12-го января овладеть Ржевом.

Однако исполнение приказа затянулось почти на 14 месяцев. Наступление под Ржевом захлебнулось. В окружении оказались значительные силы Красной Армии. Летом 1942 года на плацдарме проводилась Ржевско-Сычёвская операция. Задачу Сталин ставил все ту же: взять Ржев любой ценой. Не взяли.

Наконец, еще одна крупнейшая операция на плацдарме – «Марс». Перед войсками была поставлена задача к 1 января 1943 года разгромить группировку противника в районе Ржев – Сычёвка – Оленино — Белый.

Таким образом, очевидно, что Сталин придавал огромное значение разгрому немцев на Ржевско-Вяземском плацдарме и лично принимал решения по большинству операций. Потому и поехал на фронт именно сюда, к болезненному для него месту своих военных неудач.

Надо сказать, что и Гитлер относился к битве за Ржев с удивительной энергией. Он доказывал своим генералам:

«Потеря Ржева нанесёт ущерб, сравнимый с потерей половины Берлина».

Никто не хотел уступать. О тех боях Александр Твардовский сочинил пронзительное стихотворение «Я убит подо Ржевом». Виктор Астафьев писал: «Мы залили их реками крови и завалили горами трупов».

А теперь поклонники военных талантов Иосифа Сталина требуют установить памятник раздора рядом со стелой «Штыки», на улице имени новосибирцев, тысячи которых добровольно ушли на фронт и погибли. Они не вернулись домой и не могли вернуться даже после Победы. Битва за Ржев – трагедия Великой Отечественной войны. Разве нет вины в этой трагедии и генералиссимуса Сталина? Зачем ему памятник здесь?