Вероника Джиоева — настоящая оперная дива: роскошная красавица с глубоким и мягким сопрано. Она поёт в Большом театре, её приглашают в лучшие европейские постановки. Но, несмотря на занятость в международных проектах, она по-прежнему остаётся ведущей солисткой Новосибирского оперного театра.
Почему вы пошли в оперу?
У моего папы был прекрасный голос, но он в своё время отказался петь и выбрал спорт. Да и вообще, в то время считалось, что кавказцу петь не пристало. Но он с детства мне прививал любовь к оперному искусству. Вообще, папа очень много для меня сделал!
Как же тогда получилось, что вас в пятнадцать лет выдали замуж?
В то время было так принято. Послевоенный период — можно сказать, была такая мода. Цхинвал — маленький город, все друг друга знают, и там действуют свои законы. В Осетии тогда говорили: если ты хочешь приличную девушку в жёны, за ней надо следить с детского сада.
За мной следили, смотрели, чтобы я не связалась с плохой компанией. Но замуж я захотела сама!
Папа мне сказал: если ты против — скажи, мы сразу уйдем. Конечно, папа не знал, что до этого мы с моим будущим мужем уже встречались. А музыкой я занималась всегда: сначала училась в цхинвальском училище, потом переехала во Владикавказ специально для того, чтобы заниматься у Нелли Ильиничны Хистановой — она очень сильный педагог и много мне дала.
К тому моменту у меня уже родился сын. Иногда он был со мной, иногда нет. Было трудно. Но когда я поняла, что назад дороги нет, когда я чётко уже знала, что хочу делать музыкальную карьеру, то уехала поступать в питерскую консерваторию. А сын остался в Осетии.
Решение уехать без него тяжело далось?
Это, конечно, было безумно тяжело. Но на тот момент у меня не было возможности быть с ним. Я всё думала: вот уже скоро я его привезу, но это откладывалось, откладывалось, а потом он уже подрос, уже привык там жить. Не очень было легко наладить с ним контакт. Но сейчас все хорошо: мы часто видимся, он понял, что нужно учиться в Европе и, слава богу, у него есть такая возможность: мои родители живут в Германии, я — в Праге, он может жить где угодно, перед ним все дороги открыты.
Замок в 80 км от Праги, построенный на основе крепости XIV века, можно приобрести за 225 000 евро
А давно вы живёте в Праге? Расскажите о своём доме.
Ходят слухи, что у Джиоевой большой замок. А я всегда говорю: «Да какой замок? Целое королевство!» Конечно, это шутка. У меня небольшая квартира в Праге, совсем новая — я там была всего один раз, — в очень красивом месте, где много зелени, озеро, лебеди. Прага, кстати, очень похожа на Питер и вообще на Россию — там много русских. Мне там очень удобно — это прекрасный город. А замок мне ни к чему. Мне просто нужно тихое место, куда я могла бы приехать после спектаклей, отдохнуть, куда могли бы приехать друзья, родители, мой сын. Но, конечно, я сейчас не принадлежу себе. У меня график расписан на несколько лет вперёд: я то в Москве, то в Питере, то в Новосибирске, то в Мадриде, то в Праге...
А на скольких вы языках, кстати, говорите? Наверняка хорошо знаете итальянский!
Это итальянцы думают, что я хорошо на нём говорю — мне мой акцент помогает! Конечно, если я месяц провожу в Италии на постановке — я начинаю говорить по-итальянски. А так — у меня неплохой разговорный английский. Естественно, ещё знаю осетинский и грузинский.
Вам нравится «кочевой» образ жизни или уже хотелось бы где-то осесть?
Я уже по-другому не могу. Конечно, сильно устаю. Не голос устает — я сама, физически, от перелётов. Иногда думаю: боже мой, ну зачем же я такую профессию выбрала? Мне так плохо, а я должна выйти, петь.
А что помогает, когда вы себя так чувствуете?
В 1568 году папа Павел IV запретил женщинам петь в церковных хорах и на сцене театра, поэтому партии высоких голосов исполняли кастраты
Я думаю о зрителях, я знаю, что поклонники ждут. Моя публика всегда меня тепло принимает! На концерты ходят те, кто меня любит, кому я интересна, и те, кто только слышал обо мне. И я каждый раз пою так, чтобы мои поклонники не были разочарованы, а те, кто меня ещё не слышал, поняли, что я действительно хорошая певица, что у меня красивый голос. И что я могу сделать так, чтобы им было хорошо, потому что я владею некоей магией.
Магия — это и есть то, что отличает звезду!
Конечно, звезда — это не только хороший голос. Это органика, это целостность внешности, подачи, умения держать себя на сцене...
А вам интересно не только петь, но и играть на сцене?
Вот сейчас меня Любимов пригласил участвовать в «Князе Игоре». Я единственная не прослушивалась; Любимов сказал: «Я буду делать постановку, только если Джиоева согласится петь Ярославну». Это очень приятно, и мне очень интересно с ним поработать, потому что я, певица, хочу достичь еще и какого-то драматического мастерства!
А какая роль была самой сложной в этом плане?
Эльвира в постановке Чернякова «Дон Жуан». Там очень эффектный финал, который сильно действует и на публику, и на певцов, участвующих в постановке! На спектакле были мои друзья из «Щуки», а они работают с такими великими людьми, как, например, Этуш.
И они поразились, как мы можем петь и одновременно играть — это очень тяжело технически. И слезы... Боже мой! Мне даже на фейсбуке потом писали, что все поражены.
А у вас есть аккаунт в фeйсбуке? Активно общаетесь в сети?
Ноутбук у меня появился совсем недавно — в декабре. А до этого я вообще не знала, как с ним обращаться. Но я постоянно в разъездах, мой муж тоже, родители в Германии, ребёнок и сестра в Осетии... Сначала я общалась по интернету только с семьёй, но поклонники меня моментально вычислили, хотя я была под другой фамилией. Вычислили и начали писать: «А мы вас знаем, вы наша любимая оперная певица!» И я поняла, что людям интересно и важно, как я живу. Они хотят видеть фотографии, знать, что у меня происходит.
А вас это не напрягает? Поклонники же обычно жаждут знать все подробности личной жизни!
А у меня нет никакой личной жизни. У меня муж — дирижёр, тоже постоянно в разъездах — ну какая у нас жизнь? Дома мы постоянно в музыке — он слушает симфоническую музыку, мы обсуждаем наши концерты... Единственное, в чём ему со мной не повезло — я не люблю готовить, у меня никогда ничего нет в холодильнике.
И у меня постоянно бардак. Бедный Алим! Он меня часто называет... нет, не буду говорить, как — только ему так можно. Я, конечно, стараюсь ему угодить. Но всегда говорю: «Ты же знал, на ком женишься — на певице или на домработнице!»
Вообще, у меня нет ощущения, что я замужем, хотя уже восемь лет прошло. У меня такое чувство, как будто мы встречаемся. Мы ходим в рестораны, на концерты. Он даже меня как-то специально забирал из Праги в Вену, чтобы поесть там суп — самый вкусный суп, который я вообще в жизни ела. Вена! Я вообще хотела бы там жить! Вена — это сердце оперной музыки!
Артист, который хочет развиваться и делать музыкальную карьеру, обязательно должен бывать в Европе несколько раз в год — именно здесь проходят лучшие спектакли, музыкальная жизнь бурлит.
Что ещё нужно артисту для того, чтобы стать успешным исполнителем?
Внешность и актерские данные иногда даже важнее, чем голос. Это раньше могла выйти необъятных размеров певица и просто открыть рот. Сейчас уже другое время. Хотя иногда я хочу, чтобы вернулось время Тоти Даль Монте и Розы Понсель — времена старого бельканто!
Тогда никто не требовал от них эмоций, как сейчас, не заставлял, условно говоря, стоять на сцене вверх ногами.
Но Каллас в своё время привнесла моду на эмоциональное пение, и зрителям это настолько понравилось, что это вошло в моду. Поэтому, я думаю, у неё быстро разболтался голос, а вовсе не от того, что она исполняла много партий! Просто этот постоянный «пушинг» на голос, как говорят англичане, эмоциональное давление на голос, даёт о себе знать. Именно поэтому сейчас, как правило, голос долго не живёт. Хотя никаких рамок нет. Груберова, дай бог ей здоровья, прекрасно поёт, а ведь ей больше семидесяти лет. Просто есть умные певцы, которые следят за своим голосом.
Венская государственная опера устанавливает экран площадью 50 кв. м на площади перед зданием театра, чтобы любой желающий мог бесплатно смотреть спектакли
Следить за голосом — значит заниматься?
Да, нужно обязательно заниматься, все время настраивать свой аппарат. Если я два дня не пою, у меня ощущение, что всё уже атрофировалось. За голосом нужно всё время следить. Конечно, есть певцы, которые достигли славы и перестали заниматься своим голосом: их имя уже стало брендом, на нём делают деньги другие люди. Но мне такой путь не интересен.
А как певцы попадают в международные проекты?
Очень важно попасть к хорошему агенту! Если это произошло, у тебя появляется возможность узнать больше площадок.
Что делает агент? Он тебе звонит и сообщает, что в такой-то стране прослушивают певцов на такую-то партию. Ты летишь за свои деньги, снимаешь гостиницу, прослушиваешься на свой страх и риск. Если ты понравился — отлично, следующий сезон ты поёшь в этом театре. Собственно, так я попала в гамбургскую оперу.
Когда я туда приехала, я была тридцать какой-то по счету Ярославной. Но меня уже знали после нашумевшей в Европе партии Татьяны — понимаете, в Европе быстро расходятся музыкальные слухи. И, когда я прилетела в Гамбург, немцы сказали: «О, фрау Вероника, наконец-то вы приехали — мы вас так ждали!» Естественно, меня взяли в проект. И я подумала о других тридцати исполнительницах, которые приехали, потратили свои деньги на это и остались ни с чем. К сожалению, это так.
Если тебя не взяли — твои деньги пропали. Но если у тебя хороший агент, у тебя больше возможностей. Твоё дело — приехать, понравиться, показать, что у тебя есть голос. И не только голос! Сейчас оперному певцу вообще сложно.
Но, конечно, огромное счастье в наше время заниматься своим любимым делом, чтобы оно ещё и приносило тебе доход. А это очень важно, ведь мне приходится всем помогать: родителям, родственникам моим.
Я не могу иначе. Осетины очень сплочённые, и я не могу жить спокойно, если моя семья нуждается. Поэтому я хочу, чтобы у меня было много сил, хочу много петь, помогать своим родным.
Я хочу создать фонд помощи талантливым детям, хочу давать благотворительные концерты. Я помню концерт в Осетии: бедные люди, у которых нет денег даже на то, чтобы купить хлеб, несли мне цветы. Вся сцена была завалена. Я так переживала!
Но я сделала правильный выбор: я серьёзная оперная певица. Если бы жизнь началась сначала, я бы снова сделала этот выбор. Не ошибся во мне папочка! Всегда говорит мне: «Я ж тебя родил! Вот если бы у тебя был другой папа, разве ты получилась бы такой талантливой?» Быть оперной певицей... Я не представляю более прекрасной профессии для женщины!
Подпишитесь на нас в Telegram
